Дэвид Балдаччи - До последнего
Прежде чем Мейси успел сделать вдох, прилетевшая из темноты пуля пробила ему лоб. Какую-то миллионную долю секунды его сознание отказывалось признать, что все кончено. Но потом пальцы у Мейси разжались, выронив винтовку, он уткнулся лицом в землю.
Веб выбрался из-за ствола поваленного дерева. На пеньке в одном шаге от него лежал его прибор ночного видения. Веб не полагался на зеленоватое свечение, исходившее от очков Мейси, чтобы произвести выстрел. Когда Мейси выстрелил, думая, что целит ему в голову, и разбил его очки, Веб по вспышке от выстрела определил его местонахождение и нажал на спуск. Пуля снесла Мейси полчерепа. Как это обычно бывает, крепкий профессионал побил любителя-самоучку.
Вебу, однако, не пришлось долго раздумывать о причинах своей победы, поскольку в следующую минуту он услышал, как кто-то пробирается по подлеску, круша заросли на своем пути. Он снова бросился на землю и припал к прицелу своей снайперской винтовки. Когда мужчина и мальчик выбрались из зарослей и оказались совсем недалеко от него, Веб, поколебавшись, поднялся на ноги и, направив винтовку в грудь чернокожего гиганта, крикнул:
— Положи пистолет на землю, Фрэнсис!
Вестбрук вздрогнул и стал вглядываться в темноту. Сквозь прицел своей винтовки Веб хорошо видел, как гигант спрятал Кевина у себя за спиной, прикрыв его своим могучим телом.
— Это Веб Лондон, Фрэнсис. Положи на землю оружие. Немедленно!
— Оставайся у меня за спиной, Кев, — сказал Вестбрук сыну, начиная пятиться в противоположную от Веба сторону.
— В последний раз говорю тебе, Фрэнсис — брось пушку. Или отбросишь концы.
— Я пытаюсь вывести отсюда Кевина, парень. Я не хочу никому причинять зла. Просто выведу отсюда Кевина — и все.
Веб прицелился и выстрелил в ветку, находившуюся в десяти футах над головой Вестбрука. Ветка переломилась надвое и упала на землю у него за спиной. Это был первый предупредительный выстрел, который Веб сделал в своей жизни. И он сразу же спросил себя, какого черта это ему понадобилось. Кевин вскрикнул, но Вестбрук молча продолжал пятиться в темноту. Потом он сделал нечто такое, что удивило даже Веба. Бросив пистолет, он наклонился и посадил себе на плечи Кевина. Поначалу Веб думал, что он хочет прикрыться телом мальчика, но Вестбрук, выпрямившись, продолжил отступление в прежней манере — лицом к Вебу.
— Не волнуйся, приятель. Мне просто нужно отсюда выйти. Дела, знаешь ли.
Веб выпустил еще одну пулю, которая зарылась в грязь прямо у ног Вестбрука. Это был второй предупредительный выстрел. Веб сам не знал, почему он это делает. Ведь перед ним был преступник, убийца.
— Не волнуйся, — повторил Вестбрук. — Мы уже уходим. Я — и парнишка.
Веб хотел выстрелить Вестбруку в голову, но потом подумал, что мощный патрон его винтовки продырявит не только череп Вестбрука, но и сидевшего у него за плечами Кевина. Впрочем, он мог выстрелить Вестбруку в ногу, чтобы не позволить тому скрыться. Пока он над этим размышлял, послышался голос Кевина:
— Прошу тебя, Веб, не стреляй в моего брата. Он просто хочет мне помочь.
Сквозь оптику прицела Веб видел лицо Кевина, который обеими руками обнимал своего отца за шею. По щекам мальчика текли слезы, а в его больших глазах читался страх. Лицо Вестбрука, напротив, выражало глубочайшее спокойствие, как если бы он уже смирился со смертью. Веб вспомнил о шрамах на груди Фрэнсиса. Ему и вправду было не впервой смотреть в глаза смерти. Как это он говорил? «Мне уже сто двадцать лет в пересчете на возраст белого человека» — так, кажется? Палец Веба замер на курке. Если он прострелит Вестбруку ногу, то Кевин по крайней мере сможет навещать своего папашу в тюремной больнице. Так что он вполне мог нажать на спуск, не беря на душу греха. Да и как иначе? Ведь он — коп, а Вестбрук — преступник. Таков порядок вещей, и исключения здесь не допускаются. К чему тут раздумывать? Стрелять — и точка.
И все-таки Веб позволил отцу с сыном на плечах отступить в чашу и скрыться. Опустив ствол винтовки, он набрал в грудь воздуха и крикнул:
— Отведи его домой, Фрэнсис. А потом сматывайся из города. Потому что я все равно тебя достану, сукин ты сын!
55
Стрейт тоже услышал вой сирен. Как, однако, быстро все покатилось под горку, подумал он. Видно, такая уж у него судьба.
Приставив пистолет к затылку Клер, он вынул у нее изо рта кляп. Веревки он давно уже с нее снял — чтобы не тащить ее на себе.
— Мне нужно отсюда выбраться, и вам, леди, придется послужить моим пропуском. Быть может, вой сирен внушил вам некоторые надежды? Напрасно. Поскольку, как только я почувствую, что мне угрожает опасность, я вас пристрелю.
— Но почему? — прошептала Клер.
— Потому, что меня крупно поимели. Вот почему. Потому что я работал как вол — и, видно, все зря. Ну, а теперь двигайтесь, леди, — и побыстрее. — Он ткнул ее стволом пистолета и повел к «конному центру». У конюшен стояли грузовики и пикапы, одним из которых он надеялся воспользоваться. Стрейт и Клер подходили к «конному центру» с востока. Увидев высокую крышу большого амбара, Стрейт усмехнулся. Хорошо все-таки, подумал он, что ферма такая огромная и что здесь много разных построек. Полицейские, естественно, нагрянут с главного входа, и, пока они разберутся, что к чему, он успеет выехать за пределы фермы и отправится в свое убежище, которое приготовил специально для такого случая. Потом, переждав грозу, он исчезнет из этих мест — да и из страны тоже, прихватив с собой если не все деньги, то хотя бы их часть.
Они преодолели подъем и двинулись вниз по склону к конюшням. Из темноты им навстречу вышел мужчина. Поначалу Стрейт принял его за Мейси, но потом, когда вышедшая из-за туч луна залила все вокруг серебристым светом, он понял, что это Билли Кэнфилд. У того с собой было ружье, поэтому Стрейт сразу же зашел за спину Клер и приставил ей к виску пистолет.
— Проваливай отсюда, старик. У меня нет времени с тобой разговаривать.
— Ты так торопишься, потому что сюда едет полиция? Ты прав, едет. Это я ее вызвал.
Глаза Стрейта злобно блеснули.
— И зачем ты это сделал?
— Затем, что ты мне не нравишься. Я не знаю, какими темными делами ты занимаешься на моей ферме, зато точно знаю, что ты спишь с моей женой. Уж не настолько я глуп, чтобы не замечать очевидных вещей.
— Кто-то же должен был ее трахать? Ты ведь себя этим не утруждал.
— Это мое дело, — взревел Кэнфилд, — а не твое.
— Нет, мое! И я хочу тебе заметить, что трахать ее — чрезвычайно приятное занятие. Ты, старик, сам не понимаешь, что потерял!
Кэнфилд поднял ружье.
— Давай, Билли, стреляй, чего там! Только помни, что из этого ружья ты убьешь не только меня, но и эту милую леди.
Некоторое время мужчины молча смотрели друг на друга. Потом Стрейт наконец убедился в том, что преимущество на его стороне.
Продолжая использовать Клер в качестве щита, он поднял руку и прицелился в Кэнфилда.
— Билли!
Стрейт повернулся и увидел Гвен, которая летела прямо на него на своем Бароне. Оттолкнув Клер, чтобы не мешала стрелять, он прицелился во всадницу и дважды нажал на спуск. А потом, сраженный выстрелом в голову, не издав ни звука, рухнул на землю.
Выбежавший из леса Веб сразу же понял, что происходит, и, вскинув винтовку, уложил Стрейта на месте. Налетевший Барон взвился на дыбы и, опускаясь на землю, с размаху ударил передними копытами труп Стрейта.
Веб подбежал к Клер. На Стрейта он даже не взглянул. Он знал, что тот мертв.
— Вы в порядке? — спросил он у Клер.
Она кивнула, потом села на землю и дала волю слезам. Веб обнял ее за плечи, огляделся и увидел Билли, который склонился над выпавшей из седла Гвен. Веб поднялся на ноги, подошел к Билли и взглянул на лежавшую на земле женщину. Грудь ее была залита кровью. Гвен подняла глаза на мужчин; дыхание у нее было неровное и вырывалось изо рта короткими, частыми толчками. Веб опустился рядом с ней на колени, разорвал на ней блузку и увидел отверстие от пули, выпущенной Стрейтом. Осмотрев рану, Веб стянул блузку у нее на груди и молча посмотрел ей в глаза. На его лице Гвен прочла правду.
Она схватила его за руку.
— Мне так страшно, Веб.
Веб перевел взгляд на стоявшего рядом с ним на коленях Билли и произнес:
— Вы не одна, Гвен. — Ничто другое ему просто не пришло в голову. Он хотел ненавидеть эту женщину за то зло, которое она причинила ему и его друзьям, но не мог. И не только потому, что она спасла жизнь ему, Клер и Кевину. Он не знал, как поступил бы сам, окажись он в положении Гвен. Возможно, точно так же, хотя сейчас ему в это не очень верилось.
— Я не боюсь умирать, Веб. Я боюсь, что не увижу Дэвида. — У нее изо рта текла кровь, и речь ее звучала неразборчиво, но Веб ее понимал.
Проблемы рая и ада — вот что ее сейчас заботило больше всего.
Ее глаза потускнели, а рука, сжимавшая руку Веба, ослабела.
