Бумеранг вернулся - Александр Васильевич Чернобровкин

— Вы тоже можете поступить, как они, — предположил я.

— Если бы хотели, я бы пришел не один, а со всем отрядом, и застрелили бы тебя и твою девушку, — произнес он.

— Те, у кого я отобрал пулемет и машину, тоже собирались убить меня, но что-то пошло не так, хотя их было почти в сорок раз больше, — похвастался я.

— Ты воевал? — поинтересовался шериф.

— Да, — подтвердил я.

— Ближний Восток? — продолжил он допрос.

— Украина, — соврал я.

— Против России? — задал он следующий вопрос.

— Нет, — честно ответил я.

— «Вагнер-групп»? — уважительно спросил он.

Я не знал, что это за организация, но если она круче украинской армии, значит, был в ней. Поэтому не подтвердил и не опровергнул, а сделал вид, что меня разгадали.

— Если решишь напасть на наших гангстеров, мы тебе поможем, — предложил шериф.

Это уже было интересно и гарантировало, что грохнут меня не сразу.

— Ладно, посмотрит, что за шваль в Пеории. Если пойму, что не справимся, обменяю пулемет и патроны на двадцать галлонов бензина, — согласился я.

15

Маккино — городок, в котором до возврата бумеранга проживало четыре с половиной тысячи жителей. Плюс внутри него деревня с таким же названием, но самостоятельная административная единица, а это еще около двух тысяч. В отряде самообороны почти пятьсот стволов. По большей части вооружены охотничьими ружьями и пистолетами, но есть и штурмовые винтовки, и пара автоматов, причем один из них «Ак-101» под натовский патрон пять и пятьдесят шесть сотых миллиметра. Я выменял его на «Сиг» и штурмовую винтовку. Они вдвоем как раз заменяют один «калаш».

— Привык к нему на Украине. Неприхотливый и убойный, — объяснил я неравноценный, по мнению реднеков, обмен.

Пулемет и три коробки с лентами дал горожанам в долг. Договорились, что рассчитаемся, когда прояснится ситуация с гангстерами, которые постоянно передают обещание наведаться, но все никак не решатся. Во время последнего налета их погибло не меньше двух десятков, а раненых было раза в три больше. Поскольку психология бандитов во все времена одинакова, уверен, что больше не сунутся. Они ходят за добычей только туда, где их боятся, где можно поживиться с малыми потерями, а лучше и вовсе без них. Разве что обзаведутся танком и почувствуют себя непобедимыми.

Нам с Джейн выделили пустой дом с двумя спальнями на Четвертой восточной улице рядом с медпунктом. Там был свет, водопровод, вся бытовая техника. Нам сразу привезли белую пластиковую канистру с ручкой сбоку, в которой был галлон (три и восемь десятых литра) молока утреннего надоя, а также домашнее сливочное масло, два десятка куриных яиц и по ведру кукурузной муки и картошки. Местные относятся к нам дружелюбно. Мы им нужны. Кстати, среди них, особенно людей среднего и пожилого возраста, много тех, у кого обвисшая кожа из-за быстрого похудения. По запасам подкожного жира Пиндостан был впереди планеты всей, потому что жрали без меры, а потом срали без памяти. Теперь ведут здоровый образ жизни. В природе нет абсолютного зла. Даже война бывает на пользу не только торговцам оружием.

— Как закончатся продукты, скажешь, еще привезем, — пообещал шериф, которого звали Брайан Гилмор.

После захода солнца мы с ним съездили в Пеорию, которая находилась в тридцати пяти километрах. Старый побитый билборд на въезде сообщал, что здесь был построен французами первый форт на территории штата Иллинойс. В каждом пиндосовском городе что-нибудь да случилось в первый раз. Если нет, то это деревня, сколько бы в ней ни было жителей. Года три назад в Пеории насчитывалось более ста тысяч. Сейчас меньше половины. Сколько точно, не знает никто, потому что нет ни администрации, ни полиции, некому считать. Живут по понятиям, введенным гангстерами. Рулит натуральный обмен. Бумажные доллары используют для растопки местного варианта печек-буржуек, которые теперь в большинстве домов и квартир, потому что электричество только от дизель-генераторов и ветряков, то есть мало у кого.

Гангстеры жили в Восточной Пеории, на левом берегу реки, в шестиэтажном отеле «Холидэй Инн». С электричеством у них все было в порядке, не экономили. Свет горел в окнах на нескольких этажах. С топливом тоже не было проблем, потому что перед зданием стояло шесть машин, включая два минивэна. Дисциплина присутствовала в усеченном варианте. Часовых не надо было искать, но они, три латиноамериканца, играли в карты, сидя в шезлонгах за столиком под зеленым изогнутым длинным, до газона, навесом возле главного входа. Рядом на асфальте лежала стая разнокалиберных собак. На газоне был сооружен из мешков с песком блокпост с крупнокалиберным пулеметом, направленным на подъездную дорогу к отелю. Вторая укрепленная точка находилась прямо в фойе, но пулемет был ручной. Там тоже валяли дурака два вооруженных латиноамериканца.

С задней стороны здания ни охраны, ни собак, ни света, если не считать падающий из трех окон на втором этаже и двух на третьем по обе стороны от центра здания, где, как сказал шериф, были лифты. Крайняя служебная дверь, замок которой я открыл с помощью отмычки, была заблокирована изнутри. Скорее всего, остальные тоже закрыты наглухо, чтобы никто не смог зайти бесшумно. Не стал их проверять, чтобы случайно не привлечь внимание, потому что придумал другой способ попасть внутрь. Первый (нулевой) этаж высокий, в нем только служебные помещения и места общего пользования, включая ресторан, бассейн и фитнес-зал с тренажерами, в котором качали мышцу два негра. Начиная со второго этажа, идут номера с пластиковыми окнами. Открываются только форточки, расположенные внизу. В этом отеле раньше работало несколько человек из Маккино, поэтому у нас есть полная информация о нем и даже примерный план здания.

— Что скажешь? — спросил шериф, когда возвращались к дороге, где оставили автомобиль под охраной трех бойцов.

— Нет такой укрепленной позиции, которую нельзя взять, — уклончиво ответил я.

— Нам бы эти две пулеметные точки захватить внезапным нападением, а дальше будет легче, — сказал он.

— Именно на это и рассчитана их система обороны — на таких же тупых. Не будем мы захватывать эти блокпосты, терять людей понапрасну. Нападем там, где нас не ждут, — сказал я. — Надо будет только подготовить с полсотни парней с