Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 (СИ) - Март Артём
— Да?
— Береги себя, пожалуйста. Я очень за тебя боюсь. Боюсь, что ты исчезнешь из моей жизни. Раньше я боялась, что тебя убьют. Теперь боюсь, что ты уйдешь от меня к другой… Но…
— Не уйду, и не убьют, — покачал я головой. — Со мной все будет в порядке.
— Береги себя, — проговорила она тихо, немного помедлив, а потом я положил трубку.
— Марина? — Спросил Степаныч.
— Да.
Старик замолчал, опустив глаза.
— Нужно с чего-то начать. Должны быть хоть какие-то зацепки, — проговорил я.
— У меня одно предложение, — сказал старик неуверенно. — Ждать. Похитители могут позвонить.
— Степаныч, мы не знаем, кто это и зачем они взяли наших. Могут позвонить, а могут и нет. В любом случае сложа руки я сидеть не буду. И мне нужна твоя помощь.
— Витя… — горько покачал он головой. — Я не знаю, чем тебе помочь. Впервые в жизни я не знаю, что мне делать… Куда бежать? Наверное… Такое я испытывал, только когда мою дочь…
— Так, — снова перебив Степаныча, я прошел к дивану, сел рядом со стариком. — Нужно отбросить лишние эмоции и подумать. Из братков у нас нет никаких врагов сейчас. Всем либо хана, либо не до нас. Но до нас…
— Нойзману… — Проговорил Степаныч мрачно.
— Именно. Он мог связаться с бандитами. Вероятно, хочет шантажировать меня, чтобы я работал с ним. Раз не получилось хитростью, решил взять силой, сукин сын.
— И… И что нам делать? Куда бежать? Ты знаешь, где живет этот Нойзман?
— Не знаю, — покачал я головой. — Да и, если даже узнать и заявиться к нему, он может просто все отрицать и натравить на нас милицию. Тут нужно зайти с другой стороны.
— Ты про девчонку? — Нахмурил брови Степаныч.
— Да. Мы едем к Кристине.
— Да, она предупреждала, что кто-то может приехать к ней, — кивнула заспанная полная женщина лет сорока.
Когда мы со Степанычем приехали домой к Кристистине, девушки не было на месте. Оставив Степаныча в машине, я отправился к жактику, в котором и жила замдиректора Нойзмана. Калитку открыла соседка, живущая в соседней квартире.
— Значит, я не успел, — сказал я с притворной грустью.
— А… а вы кто? — Женщина посмотрела на меня с каким-то подозрением.
— Жених, — тут же ответил я. — Мы с Кристиной сильно поссорились. Я хотел извиниться перед ней, но уже, видимо, поздно.
Женщина понимающе покивала. Обернулась во двор и осмотрелась, потом подалась немного ко мне, начала заговорщически и полушепотом:
— Она уехала на такси с каким-то парнем. Молодой такой, красивенький. Он от меня машину ей вызывал. Так что, хорошо, что вы расстались. У нее был другой.
— Вот как… — задумался я.
Фима… Ну ты… Говорил же, думать надо головой, а не половым органом… Сука… Ну он у меня получит, когда все кончится…
— Не расстраивайтесь, молодой человек. Вы ничего не потеряли. Ну их, этих вертихвосток, которые гуляют со всеми направо и налево. А я сразу поняла, что эта Кристина — шлюха, да и только!
— Ладно, — сказал я. — Вы правы. Спасибо.
Размышляя, что делать дальше, я пошел обратно к пассату. Сел в машину.
— Ну че? — Спросил нетерпеливо Степаныч.
— Ничего. Девка свинтила.
Старик вздохнул, но ничего не ответил.
Вдруг лязгнула калитка. Мы со Степанычем почти синхронно повернулись на шум. Женщина, придерживая в свой халат, норовивший распахнуться и продемонстрировать всем исподнее, бежала к нам.
— Я совсем забыла! — Сказала она, когда Степаныч опустил свое окошко. — Кристина просила передать! Видимо, какая-то записка! Кажется, прощальная. Я не читала! Видите? Тут все запечатано!
— Спасибо, — буркнул Степаныч, принимая белый конверт.
— Спасибо большое, — сказал я.
Когда женщина ушла, я открыл конверт под светом автомобильного плафона. Внутри обнаружился тетрадный лист в клетку. На нем от руки был написан телефонный номер.
Гудки шли мучительно долго. Один за одним они тянулись, и мне казалось, что это продолжалось целую вечность. Наконец, подняли трубку.
— Да? — Мужской, грубый голос был незнакомым.
— Это Летов, — сказал я. — Кто со мной говорит?
— На конторе Обороны через полчаса, — проговорили голос, и трубку тут же бросили.
— Сука, — выругался я и добавил матом.
— Что? Что такое? — Привстал со своего дивана Степаныч. Направился ко мне, обходя валявшиеся на полу вещи.
Не ответив, я заново набрал номер, но теперь меня встретили только короткие гудки.
— Мля… — Выдохнул я и вернул трубку на место.
— Что там, Витя?
— Они будут ждать нас в нашей же конторе, — сказал я, заглянув Степанычу в глаза.
— Падлы… Ключи, видать, у кого-то из наших отобрали. Короче, поехали! Чего ждать⁈
Я глянул на часы. Время еще было.
— Поедем, — кивнул я. — Но сначала кое-куда позвоню. Я не дам этому янки победить.
— Что ты задумал, Витя?
— У меня есть план, — сказал я, набирая номер.
— Руки поднял! — Гаркнул на меня светлобровый амбал, стоявший на входе.
Когда мы со Степанычем приехали к конторе Обороны, в здании горел свет. На парковке стояло несколько машин: синяя девятка, белые жигули и гниловатая бежевая восьмерка.
— Оружие есть? — Рявкнул громила.
— Нет, — покачал я головой.
— Брешешь! Руки поднял! Я обыщу!
Мы со Степанычем переглянулись.
— Нет, я сам, — сказал я.
Я достал из кармана ключи от машины и квартиры с конторой, извлек свою выкидуху. Степаныч также показал бедное содержимое своих карманов.
Старик предлагал прихватить оружие, но я не разрешил. Нойзман должен думать, что у него все под контролем. Он наверняка будет, так или иначе, прикрываться заложниками, а я не мог ими рисковать.
Тогда Степаныч возразил, что мы останемся совершенно безоружны перед ними. Не сможем себя защитить. Я ответил, что защищать себя не придется. Догадавшись, чего хочет от меня Нойзман, я понимал, что нужен ему живым и невредимым.
— Нож сюда, — рыкнул амбал.
— Не потеряй, — холодно сказал я, — этот ножик дорог мне как память.
Здоровяк заулыбался, принял нож. А потом он просто бросил его себе под ноги, принялся топтать. Лезвие лопнуло под его тяжелым ботинком. Раскололись пластиковые накладки рукояти.
— Смело, — хмыкнул я.
— Проходи, харе тут торчать, — рявкнул бандюган.
— У тебя нож есть?
Здоровяк заулыбался. Полез в карман и достал дорогой американский складной нож «Спайдерко ПалИц». Ее стальная рукоятка и зубастое серрейторное лезвие блеснули в свете уличного фонаря.
— Отличный. Американский, — покивал я. — Мне подойдет.
— И как же ты его у меня отнимешь? — Набычился бандос.
— Дай пройти, — сказал я, уставившись ему в глаза.
Здоровяк гневно засопел, но сошел со ступеньки, освобождая путь. Входя в контору, я обернулся и сказал ему:
— Всему свое время.
Когда мы со Степанычем оказались внутри, там нас уже ждали. Ожидаемо на диване в общей комнате сидел Нойзман. Американец забросил ногу на ногу, вальяжно покуривал сигарету.
Здоровенный, туповатого вида бандит сидел напротив, в кресле. Он вертел в руках пистолет-зажигалку, который хранил у себя в кабинете Фима. Еще двое — худощавый и широкоплечий, заняли стулья.
— А ты неплохо тут все устроил, Виктор, — заулыбался Нойзман, увидев, что я вошел.
— У нас в помещении не курят, — ответил я.
— Где моя жена? — Тут же спросил возбудившийся при виде американца Степаныч.
— Тихо. Не шурши, дед, — светлобровый бандос, следовавший за нами, положил ему руку на плечо.
Степаныч дернулся, сбросив широкую ладонь, обернулся и злобно посмотрел на бандита.
— Это помещение недолго будет оставаться вашим, — заулыбался Нойзман. — Ну как тебе понравилась моя маленькая операция? Признаюсь, без ложной скромности, мне пришлось попотеть, чтобы все устроить.
— Ты просто нанял бандитов, чтобы они похитили для тебя людей, — сказал я холодно. — В этом нет ничего особенного. Я даже не думал, что ты решишься на такую грязную игру.
