Русский контракт - Андрей Воронин
– Здравствуй, Иваныч! Как у тебя насчет завтрашнего вечера?
– Если надо, могу освободиться. А у тебя есть идея?
– Идея одна – посидим, поговорим за жизнь. А то видимся урывками. Я вспоминал, когда мы в последний раз с тобой выпивали, и не смог вспомнить.
– Стареешь, Андрюха. Ведь это было сравнительно недавно. Но хорошо, я приеду.
К появлению Рублева Андрей накрыл стол, выставил бутылку хорошей водки и закуску. Напротив, у телевизора, лежал полиэтиленовый пакет, оказавшийся явно не на своем месте. Но Подберезский не торопился его убирать.
Налили по рюмке, выпили. Борис закусил маринованным огурчиком.
– Не спорю, вкусно. Но он же не пахнет! А помнишь аромат домашних заготовок? О малосольных огурчиках я вообще молчу. Это же сказка! Неужели мы окончательно перешли на фабричную закуску? Жаль.
После такого вступления разговор коснулся житейских дел. Вспомнили общих друзей. Андрей по делам бизнеса постоянно мотался по городу, временами пересекаясь с приятелями, и он был в курсе последних новостей. Комбату тоже было что рассказать, хотя Борис частенько отлучался из Москвы.
Незаметно усидели одну бутылку, потом вторую. На огромном Подберезском и могучем Комбате эта доза едва отразилась, Андрей собирался пойти за третьей, но Рублев его остановил:
– Хорош, Андрюха. Тебе завтра работать, у меня тоже имеется одно дело.
– Да ладно, Иваныч! Посмотри, у тебя, когда ты наливаешь, рука даже не вздрагивает. Ты практически трезв.
– Вот и давай останемся в таком состоянии. Да и время позднее, скоро двенадцать.
Рублев встал, собираясь двинуться к выходу, но Андрей его остановил:
– Погоди, ты забыл одну вещь.
– Я? – удивился Комбат. – А говоришь, будто мы оба трезвые. Лично я точно помню, что ничего с собой не приносил.
– Действительно, не приносил, – сказал Андрей и сделал паузу.
– Видишь, теперь и ты вспомнил!
– Зато кое-что заказывал, – с довольной улыбкой закончил Подберезский.
Он протянул Борису пакет, в котором лежало несколько десятков кассет:
– Вот, ребята записали все, как ты просил. Можешь слушать в свое удовольствие.
Вернувшись домой, Борис не удержался и на тихом звуке прослушал несколько записей. Качество было отменным. Разумеется, похуже, чем на лицензионном «компакте», но Рублева вполне устраивало. На следующий день Борис добавил громкости и убедился, что его первые выводы оказались верными…
Запивая чаем терпкий дым, Комбат слегка покачивал ногой в такт «Poison». Он заметил интересную вещь. Некоторые его сверстники, тоже фанатевшие в молодости от тяжелого рока, теперь без энтузиазма воспринимали эту музыку. Говорили, будто она надоела, теперь хочется спокойных, умиротворяющих мелодий. Но порой называли и более конкретные причины. Кое-кто жаловался на головные боли, вызываемые самыми забойными вещами, у других ухудшалось общее самочувствие, у третьих начиналась бессонница. Отсюда Рублев сделал очевидный вывод: не музыка надоела, а здоровье с возрастом начинало пошаливать. Только Борис с его железным здоровьем без всяких последствий мог сколько угодно погружаться в ощущения молодости.
Раздался тихий щелчок. Кассета закончилась. Рублев хотел поставить новую, но тут услышал звонок в дверь. Борис открыл и увидел перед собой забавную компанию, состоявшую из мужчины в форме полковника, бабульки со сморщенным личиком, напоминающим печеное яблоко, и парочки молодых людей: прыщавого юнца и девицы в очках с толстыми линзами.
– Здрасьте, мы – инициативная группа, – выпалил одним духом юнец.
– За Владимира Вольфовича, спасителя нашего, – прошамкала бабуля.
Услышав про спасителя, Комбат непроизвольно стал искать взглядом иконку с изображением г. Жириновского, которого по аналогии тут же мысленно окрестил Владимиром Бесноватым.
Более достойного прозвища на ум не приходило. Не матом же крыть спасителя.
– Мы все звоним-звоним, а вы не открываете, – вставила свои пять копеек девица.
Только полковник хранил молчание. Он хорошо усвоил истину «Болтун – находка для шпиона».
– Интересно, зачем я понадобился Владимиру Вольфовичу? – спросил Рублев.
– Не вы, – сгоряча возразил юнец и тут же поправился: – То есть и вы тоже. Мы ходим по избирателям, агитируем голосовать за ЛДПР.
– Спасибо, у меня нет сапог, – усмехнулся Комбат.
– При чем здесь какие-то сапоги! – возмутилась девица.
Она хотела продолжить, наверное, в том духе, что с приходом к власти ЛДПР все граждане России будут ходить в обуви от кутюр, но Борис неучтиво перебил ее:
– При том, что мне нечего будет омыть в Индийском океане. Кажется, эту гигиеническую процедуру обещал ваш идейный лидер.
– Мы наводили справки. Вы – офицер, – наконец подал голос полковник.
– Офицер в отставке, – уточнил Комбат.
– Неужели и понятие офицерской чести у вас в отставке?
Напрасно он это сказал. Благодушие Рублева как ветром сдуло.
– В отличие от тебя у меня сохранилась и офицерская честь, и голова на плечах, – грубо «тыкнул» он полковнику. – Я не собираюсь идти к политическому клоуну. У него и без меня найдется, кого таскать за волосы и обливать минералкой.
– Вы много себе позволяете, товарищ! – встрепенулась старушка.
– Вы ошиблись партией, бабушка. Товарищи – в КПРФ. А в ЛДПР только верховный господин и его холуи, – охотно пояснил ей Борис.
– Даже обидно, что еще встречаются такие равнодушные, аполитичные личности. На носу городские выборы, а он до сих пор не определился, с кем ему по пути, – надменно заявила девица.
– Можете не волноваться за меня, красавица, – иронично сказал Борис. – Я давно определился, и, в отличие от вас, мой выбор правильный. Всего хорошего.
И он захлопнул дверь перед носом незадачливых агитаторов.
* * *Бушмен уверенно вел лимузин по скоростной автотрассе. Хотя стрелка спидометра застыла у отметки ста миль, в комфортабельном салоне «остин мартина» этого практически не чувствовалось. Если и встречались на гладкой бетонке отдельные неровности, подвеска отрабатывала их идеально. Алексу оставалось получать удовольствие от комфортной езды.
Бушмен взглянул на часы и чертыхнулся. Сегодня он выехал слишком рано. На то были веские причины. В прошлый раз шел дождь, растяпа-дальнобойщик поздно заметил приостановившийся пикап и резко ударил по тормозам. Громадную машину опрокинуло на бок, одновременно развернув. Трейлер перегородил всю дорогу. Пока дорожные службы расчищали
