Полигон - Денис Ратманов
— Будем надеяться, что все получится,— говорит Лекс.
— Джумаан, их лидер, слишком тупой, он вряд ли разработает стоящую стратегию и не даст это сделать другим.
Совещание у нас занимает от силы десять минут, и воцаряется напряжение. Надана меряет шагами комнату, шумно лопает жвачку — пузырь за пузырем. Араб Шер подпирает стену. Дан замер, скрестив ноги и закрыв глаза. Изучаю его характеристики, и радуюсь тому, что он буддист, а не культист Ваала! Значит, и на востоке есть отступники от веры. Лекс начинает растягиваться, напоминая, что неплохо бы разогреться хоть немного, и все мы, кроме Дана, приседаем, отжимаемся, делаем выпады и наклоны.
Вспоминается выплюнутый Наданой комок черноты, и сканирую азиата, чтобы знать, есть ли у него сверхспособности, но вижу фильтр, такой же, как был у Наданы. Наверное, печать Ваала появляется, когда младенцу набивают татуировку на седьмой шейный позвонок и проводят посвящение. А вот способности у него заблокированы очень интересные, он может управлять пространством, примерно как Тевуртий Помпилий, что могло бы сделать из него непобедимого бойца. После боя нужно будет попытаться его завербовать к себе в команду, а потом снять блок Ваала.
— Внимание! Команде— приготовиться к выходу! — звучит из коммуникатора, расположенного в углу, рядом с камерой.
Дан телом выстреливает вверх, как распрямившаяся пружина, его глаза бегают, ноздри раздуваются — нервничает парень, и это плохо. Остальные вроде спокойны, особенно Лекс — вот где средоточие флегматизма.
— Ну, что,— бубнит араб. — Да обратит В…
— Нет! — рявкаю я. — Ни на кого не надеемся. Все сами.
Дан смотрит с уважением и понимающе кивает, я сжимаю кулак, бью по его кулаку, и все присоединяются.
Выходим молчаливые и сосредоточенные, за черноволосой девушкой в латексе, ожидавшей в коридоре, идем минут пять, три раза свернув. Она останавливается перед дверью лифта и проводит инструктаж:
— По сигналу вы подниметесь на арену одновременно со второй командой, там песок, имейте в виду. Команда противника будет справа от вас. На поверхности солнечно, так что возможно ослепление,— она воровато оглядывается и добавляет:— Удачи вам, парни!
Нажав мигающую кнопку лифта, девушка провожает взглядом — меня. Народная любовь, конечно, здорово, но было бы еще лучше, если бы нам перепало нечто, помогающее в бою. Лекс надевает очки, комментируя свои действия:
— Если песок, они попытаются сыпануть его в глаза.К тому же так я смотрюсь, как кабинетный червь, и они меня недооценивают.
Закрывается дверь, лифт ползет вверх, мысли мечутся, я чувствую, как мой прекрасный план берется трещинами, и тараторю:
— Секунда на осмотреться, потом — каждый на своего…
В кабине светлеет, по ушам бьет рев трибун и голос комментатора, я запрокидываю голову и на фоне слепящего света вижу тысячи лепестков, летящих сверху.
— Бой начинаем по сигналу! — командует ринг-анонсер, и я выдыхаю: значит, мы успеем сориентироваться и выбрать цель.
Моя голова поднимается над поверхностью: противники показываются из-под земли ровно на столько же. Джумаан на полголовы выше самого высокого из них. Тяжело с ним придется, во время первого боя мой противник был намного слабее.
Когда мы поднимаемся полностью, дно лифта засыпается песком. Пока ринг-анонсер представляет нас, изучаю арену. Противники находятся в пяти метрах от нас, они стоят полукругом, Джумаан с краю, и я становлюсь так, чтобы быть ближе к нему. До остальных тоже доходит, что нужно сделать, и они занимают позиции напротив назначенных им противников. Все напряжены, только Лекс кажется расслабленным, для него разминка продолжается.
— Бой начинаем на счет «ноль». Пять!
Нахожу взглядом Джумаана, его морда перекошена яростью.
Четыре!
От адреналина пересыхает в горле, учащается пульс, кровь превращается в расплавленный свинец.
Три!
Силуэт Джумаана окрашивается красным.
Два!
Мысленно обращаюсь к Танит и вспоминаю Элиссу, листок с ее портретом лежит в одном из многочисленных карманов штанов. Я не подведу тебя!
Один!
Ноль!
Моя команда рвет к врагам. В идеале бойцы Джумаана должны броситься нам навстречу, но они сбиваются в кучу, причем волосатого блондина, которого я обозначил как первого претендента на вылет, они прячут за спинами. Все пошло не по плану, но кто ж думал, что противник выберет оборонительную стратегию?
— Окружаем,— командую я, и мы берем их в кольцо, каждый застывает напротив выбранного противника, начинается прощупывание партнера.
Джумаан радостно скалится, танцуя передо мной и то и дело выбрасывая кулаки, от которых я успеваю уворачиваться. А потом вдруг он застывает, указывает на Дана и кричит:
— Фас!
Пропускает мой удар в подбородок, запрокидывает голову, но ему удается удержаться на ногах. Наношу еще пару ударов по печени, но он быстро очухивается, скалит подпиленные зубы:
— Звезда тебе, коп! Тебе и всем твоим фрикам.
А вот то, что происходит, мне совершенно не нравится: вся команда Джумаана набрасывается на Дана, и он кулем падает на песок. Араб успевает завалить лысого африканца, а совсем не мохнатого здоровяка, который нападает на Надану. Ей точно против него не выстоять! Блондин, видимо, сказал о своей травме Джумаану, и старается не вмешиваться в бой.
Лекс гоняет по арене дредистого африканца, порывается напасть на блондина, но каждая его попытка заканчивается атакой африканца и оттягиванием Лекса.
Я намного быстрее Джумаана, но выносливость у нас на одном уровне, так что загонять его вряд ли получится. Единственное, что мне пока удается — уклоняться от ударов, бить в ответ, но противник такой здоровый, что моей силы недостаточно. Чтобы такого вырубить, надо его изо всей силы кувалдой долбануть по башке.
— Серло,— подначивает меня Джумаан. — Плесень. Слабак! Дети и то сильнее бьют.
Я рассчитывал завалить гиганта с кем-нибудь из наших, одному это сделать нереально. Мало того, мы в меньшинстве, и к нашей паре намеревается присоединиться блондин. Они изящно обыграли план, который придумал я!
Двигаюсь приставным шагом, постоянно смещаясь, в надежде долбануть кого-нибудь из врагов второй пары. Перепрыгиваю распростертое тело Дана, лежащего ничком.
Апперкот от Джумаана. Боковой левой, боковой правой… Если хоть один его удар достигнет цели, мне конец. Не переставая двигаться, мониторю, что творится на арене. Блондин нашел более легкую жертву, чем я, и бьет по голове араба, сидящего на африканце и пытающегося захватить его шею, Шер пока держится.
Подныриваю под руку Джумаана, джеб, подсечка, отскочить в сторону и — приставным шагом к блондину. Джумаан покачивается, но не падает. Обидный удар заставляет его ринуться на меня. Ах ты ж сука!
Зачерпываю горсть песка, швыряю ему в лицо, он ненадолго слепнет, хватается за глаза. Дети бетона не умеют использовать дары природы. Спасибо, Лекс! И бросаюсь на помощь Шеру, который начинает заваливаться набок. Подбегаю к блондину, бью локтем в шею, завершаю боковым в висок и добиваю его. Покачиваясь, он падает. Но хватка нокаутированного араба слабеет, африканец сбрасывает его и получает от меня скользящий ногой в висок, по печени.
Нанести следующий удар не успеваю: взревев, ему на помощь приходит Джумаан, он прет на меня танком, пытается работать ногами, но получается кривенько.
Вопреки моим стараниям, лысый африканец поднимается. Его лицо залито кровью, но он дееспособен, и тоже устремляется на меня. Помощи ждать неоткуда. Второй раз провернуть фокус с песком не получается. Единственное, что я могу: с бешеной скоростью смещаться вбок, чтобы противники мешали друг другу.
Видя, что дела у меня плохи, Надана, которая убегает от своего противника, стараясь не ввязываться в бой, подскакивает к лысому со спины, бьет его по башке и сразу же отпрыгивает. Единственное, у кого положение дел более и менее — Лекс, но дредистый африканец не дает ему передышки. Надана ходит по лезвию, мне кранты, помощи ждать неоткуда, один я не отобьюсь.
— Надана,— ору я, видя, как полудохлый блондин пытается замесить чуть живого араба. — Шер!
И пропускаю удар по ребрам. Мир взрывается разноцветными сполохами. Боль пронзает каждую клетку. Мир замирает, и я вижу, как в лицо летит Джумаанов кулак-кувалда…
Зафиксирована прямая угроза жизни!
Активирована способность Замедление!
Пять секунд…
Подныриваю под кулак, бью Джумаана в челюсть, чтоб голова откинулась и открылась шея, наношу серию ударов, кроша гортань. Отталкиваю его топчущим. Теперь лысый африканец, тоже приготовившийся меня бить. Шаг
