У судьбы на мушке - Сергей Васильевич Самаров
Спортсмены бежали быстро. И командир отделения сразу доложил:
– Батальон «морской пехоты» атаковал минометную батарею. «Бармалеи» решили, видимо, сохранить личный состав и толпой бегут в сторону уничтоженной нами батареи. Надеются там найти поддержку…
– Всем! – резко скомандовал Бармалеев. – Залегли. Подпустить противника как можно ближе и уничтожить! – И добавил, вспомнив недавний случайно подслушанный разговор бойцов: – Без жалости… Вы их пощадите сегодня, а они завтра могут отрезать вам голову, как барану… Такая у них культура, баранов резать… И еще гордиться этим будут. Видео снимут и в интернет выложат, как едят сырое человеческое сердце.
– Ползком… Выровнять линию… – прозвучала команда.
Бойцы переползли в одну линию.
– Второй, третий взвод! Занять позицию за барханом слева. Остальные – четвертый взвод и саперы – за барханом справа. Друг друга не перестреляйте… – дал команду и капитан Труфанов. У Бармалеева сложилось впечатление, что капитану доставляет удовольствие отдавать команды саперному взводу и старшему лейтенанту Соловейчикову. Но, поскольку команда была разумной и дана вовремя, возразить было нечего, и Соловейчиков молча подчинился.
Вскоре появились «бармалеи». И бежали они, как и предупредил командир отделения, обыкновенной толпой. Кто был легче на ногу, или просто тренированнее, или же просто некурящий, бежал впереди, думая о том, что приближается к спасению. Хотя в реальности бежал к своей смерти, которая была приготовлена для него в виде пуль в стволах спецназовцев.
Подполковник не залег, как все. Он только встал на колени, но в таком виде больше походил на редкий здесь куст растительности, чем на человека.
– Разобрать цели. Прицел… Залпом… – Он сделал паузу, давая время бойцам на точное прицеливание, и не сказал, а скорее резко выкрикнул, чем дал команду: – Пли…
Залп было слышно только в наушниках. Но залп был настолько мощным, что на ногах осталось не более десятка бандитов, хотя изначально их было около полусотни. Пробежав по инерции еще несколько шагов, они остановились и начали оглядываться, вместо того чтобы просто залечь. Однако они были вынуждены уже не залечь, а просто лечь, большей частью уже мертвыми или ранеными, после нескольких следующих очередей.
Минометчики «бармалеев» были полностью уничтожены. А тут донесся издали и звук взрывов. Это морские пехотинцы уничтожали орудия батареи. А вскоре и они сами появились. В ночи их черные мундиры были почти не видны. И морские пехотинцы оказались рядом совсем внезапно. Определить их принадлежность к морской пехоте помогли только распахнутые вороты и светящиеся тельняшки, только частично прикрытые бронежилетом.
– Не стрелять! – успел дать команду подполковник. – Это свои…
Но солдаты своих и ждали, и не раздалось ни одной очереди навстречу морским пехотинцам.
– Где ваш командир? – выйдя к передовой группе, спросил Бармалеев.
Бойцы махнули рукой куда-то в свои тылы.
– Здесь я… – из темноты выступил небольшого роста, широкоплечий, почти квадратный человек с майорскими погонами, с модельной стрижкой мелких белокурых кудряшек. – Разрешите представиться, командир батальона морской пехоты Кологривский Юрий Борисович. С кем имею часть говорить?
– Подполковник Бармалеев Вилен Александрович, командир батальона спецназа военной разведки, – встречно представился подполковник.
Два комбата обменялись информацией. Оказалось, что генерал-полковник Сумароков еще два дня назад послал батальон морской пехоты навести беспорядок в тылах противника. А уничтожение минометной батареи явилось только попутным, незапланированным мероприятием.
– А какие у вас планы? – поинтересовался Бармалеев.
– Перейти назад линию фронта и вернуться к своим. Батальону необходим отдых.
– Значит, будем вместе прорываться. Моим парням тоже отдохнуть надо. Вопрос только в месте прорыва. Обсудим?
Оказалось, что оперативное управление войсковой группировки планировало прорыв батальона спецназа военной разведки в том же месте, где раньше прорывался батальон морской пехоты, то есть на стыке двух подразделений «бармалеев», представляющих две различные силы – с одной стороны стоял собственно ИГИЛ, а неподалеку от него «Фронт ан-Нусра». Подразделения относились одно к другому не то чтобы враждебно, но с некоторым недоверием, чем было грех не воспользоваться. Вот морская пехота и воспользовалась. А после этого оперативное управление надумало еще и батальон спецназа военной разведки туда же запустить. Да, «бармалеи», естественно, знают, что артиллерийский снаряд два раза в одно место попасть не в состоянии. Однако это вовсе не означает неготовность противника во всеоружии встретить попытку нового прорыва. Но одновременно это же означает, что «бармалеи» вынуждены значительно ослабить какой-то участок фронта, чтобы сконцентрировать силы на вероятном месте прорыва.
– Юрий Борисович, у вас есть хоть какая-то связь с нашей группировкой?
– Была связь… Но радист убит выстрелом из гранатомета. Рация была у него в рюкзаке. Она полностью разбита. Мы даже остатки с собой не взяли. А у вас?
– К сожалению, только внутрибатальонная. Радист тоже убит, в рюкзак с рацией угодила автоматная очередь. Хорошо будет, если мой начальник штаба нас услышит или кто-то из офицеров или даже просто бойцов, но вероятность этого мала. Расстояние слишком велико.
– Значит, мы без связи. Это плохо. Мы могли бы попросить провести артподготовку на нужный нам участок, а сами бы следили, откуда перебрасываются бойцы, и прорывались бы именно там.
– Да. – Бармалеев был доволен, что майор любит «многоходовки». – Без связи нам сложно. Но я, кажется, кое-что придумал… Соловейчиков!
– Я, товарищ подполковник.
– Ко мне! Обсудим кое-что вместе.
* * *
Взвод саперов под командованием старшего сержанта Кренделя вышел к месту соединения подразделений ИГИЛ и «Фронта ан-Нусра». Сам же старший лейтенант вызвался наладить взаимодействие российских сил по разные стороны фронта, будучи уверенным в своем замкомвзвода Кренделе, как в самом себе. Но до этого Бармалеев попытался по внутрибатальонной системе связи поговорить со своим начальником штаба майором Лаптевым. Связаться не удалось, хотя расстояние вроде бы позволяло это. Но мины, должно быть, создавали «экран», который мешал установить связь.
Разговор о миссии старшего лейтенанта сначала просто начался в его присутствии. Капитан Труфанов вспомнил, что видел «Змея Горыныча» позади позиции сирийского батальона. А бывший «коридор» в минном поле, во избежание наступления российских или сирийских сил, минувшей ночью «бармалеи» снова заминировали остатками американских мин нажимного действия М-14, основной склад которых взвод Соловейчикова взорвал.
– Эх, нам бы эту машину, мы бы беды не знали, – мечтательно произнес майор Кологривский. – Сделали бы проход и по нему двинули бы…
– А что, в чем сложность-то, я могу сходить, – вызвался старший лейтенант. – Не думаю, что сирийцы нам в такой мелочи откажут. Упрошу в случае чего. А минное поле… Я все же сапер, я мины носом чую… пройду даже в темноте.
Ночь, как обычно бывает в преддверии утра,
