Анатолий Сарычев - Атака ихтиандров
– Ну и дела! – только и успел сказать Федор, как автомобиль с женщиной тронулся и устремился к вертушке.
– Надо сваливать отсюда, и чем быстрее, тем лучше будет для нашего здоровья. Сильно мне тут не нравится! – оценил обстановку Зуб, поправляя экран ноутбука.
– Ты не боишься свободно говорить здесь? – спросил Сом, не отрывая взгляд от компьютера.
Автомобиль подъехал к «Апачу» и остановился в двадцати метрах. Открылась дверь микроавтобуса, из нее выскочил военный с сумками и, пригнув голову, бросился к вертолету. Еще минута – и женщина с двумя военными скрылась внутри вертушки.
Сразу же закрутились винты. Из двери выпрыгнули трое военных и, пригибаясь, побежали к микроавтобусу. Легко оторвавшись от посадочного круга, «Апач» ушел вверх и скрылся из глаз.
– То ли мы твою любовь спугнули, то ли у похитителей по плану передислокация. Но не похожа твоя пассия на жертву, – задумчиво сказал Зуб, глядя, как Сом, поделив экран на две части, щелкает мышью и стучит по клавиатуре.
– Что может сделать слабая женщина против здоровенных мужиков? – спросил Федор.
– Завидую я тебе, Сом! Быстро ты освоил эту машинку! – лениво сказал Зуб, наблюдая, как на правой стороне экрана показывается лицо женщины, обведенное синим кружком.
– Ты зря так распускаешь язык! – осуждающе сказал Федор, ткнув себя пальцем в ухо.
– Пусть сначала пробьются через генератор розового шума! – уверенно сказал Зуб, взглядом указывая на пластмассовый ящичек размером с две пачки сигарет.
– Это точно Мила! Совсем практически не изменилась за столько лет! – радостно сказал Федор, впиваясь взглядом в экран.
– В тебе говорит юношеская любовь! Внимательно смотри на правую щеку. Два пятна замазаны, «паучьи лапки» возле глаз. Да и на животе парочка лишних годовых колец. Ножки, правда, ничего, и бедра стройные. А так ничего особенного! Обычная пятидесятилетняя дамочка, – оценил Зуб.
– Ты ничего не понимаешь в женской красоте! Мила – самая красивая женщина на свете! – пылко ответил Федор, не отводя взгляда от экрана компа.
Зуб протянул руку, взял мышку, и картинка базы заняла весь экран.
– На даму сердца посмотришь позже, а пока давай подумаем, что делать дальше! – озабоченно сказал он. – Предлагаю пока спать, а ночью постараемся выскользнуть с территории базы.
В этот момент раздался вызов мобильного телефона.
– Хорошо, что я вам дозвонился! У нас сложилась очень сложная обстановка. На базе сказали, что вы уже уехали на полигон и вернетесь только через три дня, – сказал на одном дыхании Седой.
Зуб указательным пальцем почесал щеку и состроил вопросительную гримасу. Слова Делавери были явственно слышны.
– Дня три мы побудем на базе, а потом пойдем по маршруту, – сказал Федор, прикидывая, как можно добраться до железнодорожной станции Нурати.
– Бот будет вас ждать в указанном месте самое большее десять дней.
– Проверьте свое окружение! Течете, как дуршлаг, – предупредил Федор и выключил телефон.
– Если все так плохо, что мешает нам поехать по стране, как российские туристы? Въездные визы у нас есть, и пока отношение к русским в этой стране не очень негативное! – внес неожиданное предложение Зуб, вставая с койки.
Глава восьмая
Комната, куда Зуб привел Федора, была точно такой же, как и предыдущая, но окна выходили прямо в пустыню; здание было отделено от барханов пятью метрами ровной, как теннисный корт, песчаной площадки и рядом ржавой колючей проволоки.
Проведя пальцем по обычному стеклу, Федор посмотрел на Зуба, который, установив на столе генератор розового шума, копался в сумке.
– Не смотри на меня, как чекист на врага пролетариата! Пока ты курлыкал со своей визави, я полностью обследовал комнату и обнаружил, что в ней нет ни одного клопа. Странно, правда? В той комнате есть, а в нашей – нет! – выдал Зуб, доставая пачку сигарет «Кэмел» и две металлические шариковые ручки.
– Ну, с емкостным индикатором понятно. А ручки на что? Собираешься писать мемуары? – спросил Федор, усаживаясь на койку.
Приклеив два датчика на окно и два на дверь, Зуб удовлетворенно кивнул и осторожно сел на кровать, которая жалобно вздохнула под его немаленьким весом.
– Больше же ничего нет. Даже ножи не разрешили взять! – развел он руками.
– Ладно, давай спать, а к вечеру начнем работать! – решил Федор, прямо в одежде заваливаясь на кровать.
– Надень респиратор на всякий случай! – посоветовал Зуб, кидая упаковку.
– Разумная предосторожность! – согласился Сом, разрывая пластиковую обертку.
* * *
Смеркаться начало около десяти часов вечера. Осторожно открыв окно, Зуб выскользнул наружу и растворился в сгущающихся сумерках. Через десять минут он вернулся и шепотом начал рассказывать:
– За периметром лагеря стоит армейский джип, в котором сидят три человека. Я поставил там пару видеокамер, но боюсь, они будут бесполезны. Ребятки бормочут на тарабарском наречии, которого ни ты, ни я не знаем. Лучше всего сделать муляжи из матрасов и положить их на кровати, а самим притаиться в соседней комнате. На первый взгляд муляжи здорово смахивают на человека, который спит, закрывшись с головой. Такое поведение новеньких вполне объяснимо – комаров в помещении как на хорошем болоте. В комнате поставим видеокамеру и будем спокойно ждать развития событий.
– Долго ждать они себя не заставят! – согласился Федор, безоговорочно принимая план Зуба.
Соорудить из матрасов пару чучел для опытных людей минутное дело.
Оставив сумки на полу, Федор с Зубом переместились в первую открытую комнату и, разложив на подоконнике ноутбук и вытащив баранью ногу, принялись за поздний ужин.
– Сейчас бы еще водочки! – мечтательно протянул Зуб, запихивая в рот огромный кусок мяса.
– И бабу! – поддакнул Федор, не отставая от напарника в уничтожении остатков жаренной бараньей ноги.
На экране компьютера, разделенного на две части, ничего не происходило. Все так же безмолвно стоял джип, из выхлопной трубы которого вился сизый дымок, да и в комнате посторонних не замечалось.
Прозвучала короткая трель из микрофона ноутбука. Три движения мышки – и экран поделен на четыре части.
– Ты все-таки скотина, Зуб! Очки за твой счет куплю! – пробурчал Федор, впиваясь глазами в верхнюю часть экрана, который показывал комнату с чучелами и неизвестный автомобиль.
«Вот меня и привезли на новое место заключения. Вилла расположена прямо на берегу моря и с суши огорожена трехметровым бетонным забором. Рядом с берегом есть маленький островок, на котором мне придется отсиживаться, если к хозяину приедут гости. Километрах в пяти от виллы стоит нефтяная вышка, но, по-моему, она не фунциклирует», – вспыхнуло сообщение в правой нижней четверти.
Сома прямо жаром обдало. Это было любимое Милино словечко, которое она употребляла к месту и не к месту.
И Федор снова перенесся на много лет назад…
– Как сильно фунциклируют у тебя вены? – однажды спросила Мила, приложив тоненький указательный палец к виску Федора.
Осторожно придвинувшись к рядом сидящей девушке, Федор медленно положил руку на ее плечи.
– Давай без этих телячьих нежностей! Я же кошка, которая гуляет сама по себе. Ненавижу насилие над собой! Сколько раз тебе можно говорить, – немедленно взорвалась Мила, и Федор испуганно отдернул руку.
– …По-моему, началось! – вырвал Федора из сладостных воспоминаний детства быстрый шепот Зуба.
Два удара по клавиатуре – и весь экран заняла картинка автомобиля, стоящего за оградой. Задние дверцы джипа бесшумно открылись, и из них выскользнули три черные фигуры с удлиненными автоматами.
Десяток секунд – и в проволочной ограде прорезано отверстие. Один человек остался возле ограды, а двое других скользнули внутрь периметра военного лагеря. Еще пять секунд – и раздались негромкие хлопки, по сравнению с которыми шум рассыпающихся стекол показался грохотом.
Одно движение – и крышка ноутбука закрыта, а мигающий огонек индикатора прикрыт респиратором. Теперь комнату освещал только лунный свет.
– У ребят ПНВ! – напомнил Федор, выскальзывая в коридор.
– Бойцам надо произвести зачистку, – шепотом ответил Зуб, суя в руку Федора металлическую шариковую ручку.
«Оружие добудете в бою!» – вспомнил Федор напутствие Великой Отечественной войны, заскакивая в комнату следом за Зубом.
Едва первый убийца перелез через подоконник, как, сдернутый мощной рукой Зуба, он мгновенно успокоился на полу со свернутой шеей.
Одновременно со второй стороны окна сначала показался ствол, а потом и голова с половиной туловища. Металлическая ручка, воткнутая Федором в глаз ночного пришельца, разом лишила второго убийцу желания сопротивляться.
