Сергей Зверев - Будет вам война!
– Опять за молоденькими подсматриваешь? Ишь – раскатал губу над безобразиями! Еще и дружка пригласил! И это – моральный облик наших правоохранителей?! Неужели за это мы таскали бревно на коммунистических субботниках?! Неужели за это вздымали чапаевские сабли Мальчиши-Кибальчиши, принесшие ордена на комсомольские груди?!
– Через замочную скважину за нами подсматривает, – констатировал извращенец в погонах и, с неудовольствием оторвавшись от окуляров, ласково посоветовал: – Молчи, курва!
– Я не курва, а ударница коммунистического труда и производственница с тридцатилетним стажем работы на одном месте! – интонированный возмущением голос гулким эхом разносился по длинному коридору.
Бывший лагерный офицер решительно шагнул к двери.
– А ведь ей надзирать не положено, – молвил он с явной угрозой. – Щас я ей это объясню…
Со стороны коридора послышался жуткий грохот – это свалились на пол лыжи соседа-спортсмена. Спустя секунду общественница заперлась в своей комнате.
– Ну, убейте меня, маньяки! Слышите? Убейте! – бесновалась она, щелкая засовами сейфовой двери.
– Ох, она у меня дождется! – в сердцах пообещал прокурор. – Ох, я ее когда-нибудь переселю!
– И куда вы ее переселите? – вкрадчиво поинтересовался гость. – За Уральские горы?
– Много дальше. Туда, откуда не возвращаются. Есть у меня один вариант, – зловеще прикинул хозяин.
Таким образом, Заметалин сразу же оказался втянутым в военно-коммунальные разборки. К полудню Макаренко ненадолго уходил на работу, и Гамадрил оставался один на один с сумасшедшей общественницей. День-деньской она шаркала тапочками по длинному темному коридору и, снедаемая невозможностью обругать ненавистного соседа, бормотала бессвязно:
– …В детстве я была тимуровкой и авиамоделисткой… Молоденькой девушкой переступила я порог родного цеха… Мне сам товарищ Гидаспов в Смольном орден вручал… А теперь – пенсия две с половиной тыщи и льготы поснимали… Везде одни маньяки, бандиты и олигархи… Я в колыбели Октябрьской революции родилась, а эти классовые враги буржуазной пропаганды по телевизору насмотрелись и за всеми подсматривают!..
– Да Макаренко вас скоро из колыбели на Колыму переселит! – однажды пообещал Заметалин, не выдержав. – А там, как я точно знаю, бревна не только по субботам таскают! Вы – обычная пенсионерка, он – высокопоставленный прокурорский работник… Закажет процесс – и всех делов!
– Вот-вот! Везде одни уклонисты и двурушники! – засокрушалась общественница из-за двери. – Рабочему человеку из-за них житья нет. Вот в наше время на чины и звания не смотрели! Любого можно было заказать! Помню, как-то товарищ Сталин послал к врагу народа Троцкому такого симпатичного альпиниста с ледорубом…
Желание «заказать» сразу же выкристаллизовалось в сознании Гамадрила. Он не стал вдаваться в подробные расспросы, но зарубку в памяти все-таки сделал. Тем более что жилище Макаренко сразу понравилось коварному гостю. Центр города, хорошее снабжение, замечательный вид из окна, и вообще…
К тому же Заметалин уже почти определился, куда он вложит украденные в «Кролиководе» сто тысяч долларов. А ведь долговременные бизнес-перспективы предполагали наличие какого-нибудь жилья.
– Товарищ прокурор по надзору, а общественница вас заказать собирается как врага народа! – однажды наябедничал Гамадрил вернувшемуся со службы Макаренко.
– Вот как? – неподдельно удивился хозяин. – Созрела, значит… Что ж – я тоже созрел!
Несколько минут он многозначительно молчал, размышляя. Затем открыл потайной стенной сейф, доверху набитый порнографическими журналами, затертыми видеокассетами и красноречивыми фотоснимками.
В потайном отделении лежала тисненная золотом визитка. Макаренко достал ее жестом дуэлянта, извлекающего шпагу из ножен.
На картонном прямоугольничке значилось:
«РАССЕЛЕНИЕ КОММУНАЛОК,
ЗАКАЗ КЛИЕНТА»
Обычные ФИО почему-то не указывались, однако первые цифры телефонного номера позволяли предположить, что владелец визитки обитает в самом центре Питера, где-то в районе Пяти Углов.
– Если враг не сдается – его уничтожают! – молвил Макаренко, и его интонации не оставляли сомнений, что подразумевается под «заказом клиента».
– А если сдается – тем более уничтожают! – понимающе улыбнулся Гамадрил, глядя через прокурорское плечо на визитку.
– На следующей неделе я ее обязательно переселю! – уверенно пообещал Макаренко, опуская картонный прямоугольник в карман. – Так и скажу: «Прокурор заказал процесс!» Жаль, что сейчас сильно занят. На днях весь наш отдел в Кавголово гонят, на какой-то лыжный праздник. Массовку изображать.
Конечно же, коварный Гамадрил запомнил, в какой именно карман пиджака спрятал визитку хозяин. Как и слова о «процессе». По его дальновидным расчетам, соседку следовало предупредить о прокурорских намерениях прямо сегодня…
…Заметалин уже знал, что пожилая общественница – существо с очень слабым мочевым пузырем. Подкараулить ее ночью в коммунальном коридоре было делом техники.
– Товарищ ветеран труда, можно вас на минуточку? – свистящим шепотом позвал Гамадрил с кухни, когда соседка в ночной рубашке кладбищенским привидением проплывала в туалет.
Та аж зарделась от удовольствия, и ее румянец стал заметен даже в полутемном коммунальном коридоре.
– Хотите назначить мне свидание? – недоверчиво понадеялась старшая по квартире.
– Очень хочу, – с теплотой в голосе соврал Заметалин и осанисто развел плечи. – Едва вернувшись в Ленинград, я вновь проникся романтикой этого города, его славным прошлым и настоящим. Белые ночи, мечты и клятвы, воздушные крылья мостов…
– …Смольный монастырь, Пискаревское кладбище, Большой Дом… Как это романтично! – закуковала в ответ ветеранша труда, с удовольствием определяя в бывшем лагерном офицере собрата по идеологии.
– Свиданки с романтикой и клятвами будут чуть позже, – поманил Заметалин, на всякий случай отодвигаясь от безумной соседки. – А пока, как честный офицер и просто порядочный человек, я просто хочу вас предупредить. Ваш сосед – действительно не тот человек, за которого себя выдает. Дело в том, что он собирается заказать процесс…
И протянул ей визитку, украденную из пиджачного кармана хозяина.
4
С момента переезда «Группировки Ленинград» в Питер прошло около месяца. Множество самых разнообразных событий вобрал в себя этот промежуток времени…
Беглый арестант не только легализовался в родном городе, но и приступил к активным профессиональным действиям. Знакомые московские воры, крышевавшие фабрику Гознака, снабдили Батю очень качественными документами. Дружественные уголовники из Смольного подогнали имиджмейкеров и стилистов, которые помогли ему изменить внешность. Коррумпированные менты с Каляева за сравнительно небольшое вознаграждение подсказали, какой из местных бизнесов может стать наиболее удобным для наезда.
Таковым оказался небольшой консервный заводик на окраине Купчино. Заводик этот имел репутацию убыточного и потому не вызывал интереса ни у милицейских, ни у бандитских «крышников».
– Убыточен… Нету в России настоящего хозяина! – посетовал Батя и, обернувшись к пацанам, объявил весомо: – Ну что… пришло время матереть! Завтра посмотрим, что там за заводик.
– Наезд? – простецки обрадовался Черняев.
– Зачем же так грубо? Просто произведем небольшой пересмотр итогов приватизации, – старый вор всегда избегал прямолинейных формулировок. – Данилка, возьми-ка с собой свой любимый бильярдный кий. И вы, пацаны, прихватите с собой какой-нибудь аварийный инструмент.
Заводик, расположенный в древнем двухэтажном здании, и впрямь выглядел непрезентабельно: сыплющаяся штукатурка с красными заплатами кирпичей, муаровые разводы плесени вокруг окон…
В нестерильных сырых цехах трудилось несколько десятков гастарбайтеров-таджиков в одинаковых кимирсеновских комбинезонах. Бегло осмотрев производство и оставшись недовольным, Батя в сопровождении пацанов двинулся в кабинет директора. Молодая секретарша тут же накатила на визитеров молочные железы шестого размера, блокируя вход в хозяйский кабинет.
– Шеф у себя? – старый вор хлопнул о стол коробкой дорогих духов. – Уже открывая дверь, он тихонько шепнул спутникам: – Сейчас мы его разведем. Но запомните: никакого криминала!
Пожилой директор с физиономией советского хозяйственника удивленно воззрился на незваных гостей.
– Доброе утро, – с безукоризненной вежливостью поздоровался Батя и без обиняков перешел к сути вопроса. – Мы – кровельщики, «Аварийная бригада». Пришли узнать, какая у вас крыша.
