Андрей Воронин - Инструктор. Кровавый реванш
– И кто это «мы»? – преодолевая волнение, с вызовом спросила женщина.
– На этот вопрос я не стану отвечать, – уклончиво сказал незнакомец. – Считайте, что просто доброжелатели. Этого достаточно.
– И что хотят от меня «доброжелатели»?
– По сути, немного: чтобы вы больше не встречались с тем человеком, которого я назвал, и тем более ничего ему не рассказывали.
– О чем? – удивилась Ирина.
– О чем бы то ни было. Нет его и все. Другие мужчины – пожалуйста. Вы симпатичная одинокая женщина, природа требует своего, жизнь продолжается…
– А что будет, если я вас не послушаю? Кто вы? Самозванец, аферист, бродячий актер, который оттачивает мастерство в беседах с одинокими женщинами? Я не знаю, кто вы.
– Вы вольны поступать так, как вам вздумается, – глаза незнакомца сузились, – только помните о том, что я вам сказал. Все может случиться. И вам есть что терять.
– Это вы мне угрожаете?
– Скажем так, я вас просто деликатно предупреждаю, ничего более.
Незнакомец холодно улыбнулся и, повернувшись, не спеша пошел по аллее. Ирина долго смотрела ему вслед, обдумывая услышанное, пока черная точка не растворилась в осенней дымке. Несколько минут Фемидина еще постояла неподвижно, а затем поспешно зашагала в сторону видневшихся из-за деревьев домов.
* * *На похоронах Родионова собралось много народу. Море венков, траурные речи и ни слова о том, чем занимался Андрей Владимирович. Аббревиатура АСБ – не для постороннего слуха. Забродов стоял возле могилы рядом с Натальей и Максом. Накрапывал назойливый осенний дождик. Водитель грузовика, столкнувшийся с «мерседесом» шефа АСБ, так и не был найден. В полиции утверждали, что это несчастный случай и, мол, сам Родионов превысил скоростной режим. Однако Илларион был на месте аварии и по следам грузовика, оставленным на асфальте, сделал вывод, что грузовик «специально» искал себе цель. И, похоже, цель эта была известна заранее.
Группа «В» возвращалась с похорон. Макс предложил зайти в ближайшее кафе. Они устроились за столиком напротив окна, заказали кофе и сладости: пирожные, шоколад… Первой заговорила Наталья:
– Жаль Андрея Владимировича, классный был мужик.
– Любил быструю езду, как и всякий русский, – заметил Макс. – Похоже, что это его и сгубило. Хотя…
– Что «хотя»? – отхлебывая горячий кофе, спросила Краснова.
Макс осмотрелся и шепотом сказал:
– За один месяц погибли Фемидин и Родионов. Там теракт, тут несчастный случай.
– Но ведь это и правда могло совпасть, – пожала плечами Наталья и, обращаясь к Забродову, продолжила: – А ты как полагаешь, Илларион Константинович?
– АСБ потеряла шефа, а перед этим начальника группы – это факт, а все остальное – кто его знает, – уклончиво ответил Забродов.
– Что поражает, – снова шепотом продолжил Макс, – никто в АСБ не проводит внутреннего расследования, как будто ничего не случилось. Что касается меня, то я серьезно подумываю об увольнении.
– Не сгущай краски, Растаев, – подавшись чуть вперед, сказала Наталья. – Ты был на похоронах, у нас напряженная работа, тебе просто нужно хорошенько отдохнуть, выспаться, и все будет нормально.
– В самом деле, Макс, – обратился к сослуживцу Забродов, – ты нужен команде «В», ты прирожденный аналитик. А мысли могут всякие возникать, но лучше держи их при себе.
– Если так и дальше пойдет, мы перестанем доверять и друг другу, будем бояться собственной тени, – возразил Макс.
– Наша задача – качественно делать свою работу, а об остальном пусть думает начальство, – разряжая напряжение, спокойно сказал Илларион.
Такая сверхсекретная служба, коей является АСБ, не может оставаться без управления. А посему на следующий день в просторном конференц-зале сотрудникам АСБ представили нового шефа – Федора Максимовича Асташева, а его заместителем был назначен руководитель отдела США и Канады Василий Васильевич Котляренко. Асташев призвал сотрудников АСБ работать еще лучше и быть единой, сплоченной командой. По сути, это были дежурные слова, АСБ представляла собой отлаженный механизм, который никогда не давал сбоев, ну… или почти никогда.
Всех поражала головокружительная карьера Котляренко. За пять лет он взлетел с поста простого аналитика в кресло заместителя главы АСБ. Что же касается назначения Асташева, то это не было неожиданностью ни для кого из сотрудников. Федор Максимович, как говорится, был правой рукой Родионова, и потому, как все считали в АСБ, он по праву занял кресло шефа.
Илларион сидел в своем кабинете за компьютером и просматривал архивы центральных российских газет за последние пять лет. Это была огромная кропотливая работа, для которой он выкраивал время вот уже третий день подряд. Неожиданно открылась дверь, и на пороге появился новый заместитель главы АСБ Котляренко. Забродов моментально среагировал и закрыл страницу очередного архива.
– Чем занимаемся? – спросил Котляренко, подходя к столу.
– Готовлю отчет об иранской ядерной программе, – ответил Илларион, открывая лежавшую рядом папку.
– Ну и как продвигаются дела? – продолжал расспрашивать Котляренко.
– Постепенно продвигаются, Василий Васильевич, есть кое-какие соображения по данному вопросу, которые я изложу в своем отчете.
– У тебя, Илларион, какой-то усталый вид. Ты, видимо, мало отдыхаешь в последнее время, – прохаживаясь по кабинету, заметил Котляренко и добавил: – А мозг продуктивно работает, когда человек отдохнувший. Это прописная истина.
– Это все понятно, Василий Васильевич, а отдыхаю я мало потому, что много работаю, – выдавил улыбку Илларион. – Ведь вы сами знаете, у нас что ни день, то новая задача.
– Понимаю, Забродов, только ты береги себя, – с нажимом произнес Котляренко, – нам такие люди, как ты, очень нужны. Ну ладно, продолжай работать.
Котляренко улыбнулся и вышел из кабинета. «Возможно, дежурный обход подчиненных», – подумал Забродов, возвращаясь к своему занятию.
Вечером, вернувшись домой, Илларион поужинал, быстро принял душ, затем сел за компьютер и продолжил работу.
Через несколько дней настойчивость Забродова оказалась вознагражденной. Около четырех лет назад на газопровод в Курской области случайно упал спортивный самолет. В результате взрыва, вызванного катастрофой, был уничтожен пассажирский поезд Курск – Москва, стоявший неподалеку на небольшой станции. Погибло 356 человек. Катастрофа вызвала резкий скачок мировых цен на газ. Но, что интересно, в нескольких российских газетах за несколько дней до этого появились военно-исторические статьи о десяти лучших летчиках люфтваффе, участвовавших во Второй мировой войне. Ключевая фраза – «Эрих Хартман, лучший ас люфтваффе, воевал в небе над Курском».
На следующий день Илларион вызвал в свой кабинет Макса.
– Садись, – едва в дверях появился подчиненный, сказал Забродов, кивнув на стул возле окна.
– Возникли какие-то вопросы касательно отчета по Ирану? – присаживаясь, спросил Растаев.
– С этим пока все нормально. Утренний мозговой штурм принес свои плоды, – потянувшись в кресле, произнес Илларион.
– Это хорошо, – глядя на улицу сквозь приоткрытые бежевые жалюзи, ответил Макс.
– Дело вот в чем, – Забродов понизил голос, – только хочу, чтобы это было конфиденциально.
– Нет вопросов, Илларион Константинович, – поправляя взлохмаченную шевелюру, сказал Макс.
«Надо же, какая обманчивая внешность… Любой принял бы Растаева на улице за студента, а он один из лучших аналитиков в АСБ», – подумал Илларион.
– Макс, насколько я знаю, ты работаешь в АСБ седьмой год?
– Если точно, то шесть лет, три месяца и четыре дня.
– Пунктуальность – твой конек, – улыбнулся Забродов, – но до «дембеля» еще далеко.
– Какие наши годы…
– Так вот, я хочу тебя попросить вспомнить все, что только можно, по делу о падении на газопровод в Курской области спортивного самолета. Помнишь, это случилось несколько лет назад? – скрестив руки на груди, спросил Забродов.
– Одну минутку, – Макс наморщил лоб, напряженно думая, и вскоре сказал: – Припоминаю, там, кажется, еще поезд взорвался, погибло более 300 пассажиров.
– Твой «мозговой компьютер» выдал точную информацию. Именно эта катастрофа, отчеты на сей счет. В общем, меня интересует все, что касается этого.
– Понятно, но это же дело прошедших лет.
– Мне это нужно, – коротко, но твердо сказал Забродов.
– Что ж, придется основательно поднапрячься, – Макс обхватил голову ладонями.
– Как раз это ты и умеешь делать лучше всего. Я тебя не тороплю. Посиди подумай.
Забродов включил компьютер и стал работать над очередным отчетом, стараясь не мешать своему подчиненному. Не прошло и десяти минут, как Макс сказал:
