Сергей Самаров - Капитан Валар. Смертник номер один
– Не добрались, – не согласился со мной старший лейтенант Сережа. – Самый подходящий момент для атаки. Момент расслабления у нас должен наступить на стоянке…
Его голос насторожил меня. Сережа знал, что говорил.
– Микроавтобус? – сразу спросил я.
– Да, – сказал старлей. – Спереди два человека. Один показывал другому на твою машину.
– Понял, – согласился я. – Работаем. Но может быть всякое, ошибаться нам нельзя, поэтому раньше времени не стреляем. Действуем на быстроте реакции. Ликвидация на опережение…
– Работаем. – Сережа был со мной согласен.
Дождавшись зеленого сигнала светофора, мы спокойно развернулись и сразу перестроились в правый ряд. А еще через сорок метров стало видно стоянку возле медицинского центра. Я напряженно смотрел вперед, просчитывая возможные варианты атаки на нас и способы защиты. Выходило, что самое надежное – дождаться, когда мы покинем машины, и расстрелять нас на подходе к крыльцу, пока мы не успели скрыться за дверью, – расстрелять в спину людей, не ожидающих атаки и не прикрытых страховочной группой. Но, к моему удивлению, я увидел, что микроавтобус собирается отъезжать со стоянки. По крайней мере, водитель начал разворачивать машину в сторону выезда.
Пристальное наблюдение за стоянкой чуть не стоило мне беды – я прозевал сигнал поворота, включенный идущей впереди машиной, которой приспичило припарковаться к бордюру, и чуть не въехал в нее. Успел нажать на тормоз только в самый последний момент, когда до столкновения оставалась какая-то пара сантиметров.
– Микроавтобус выезжает со стоянки, – отвлекая меня от машины, которую я не задел только чудом, сказал капитан Сафронов.
Я успел заметить, что в этой машине спереди сидят тоже кавказцы. Стекла в задних дверцах тонированы, и рассмотреть, кто там, сложно. Но я, кажется, определил расклад сил и просчитал ситуацию.
– Кто-нибудь видел, чтобы в микроавтобус садился человек? Из медицинского центра никто не выходил?
– Я следил за ними, как только мы проехали мимо, – сказал старший прапорщик Николай. – В какой-то момент ничего не было видно. Перед самым нашим разворотом, всего несколько секунд. В это время кто-то мог выйти из центра. Но я не видел, чтобы кто-либо садился в микроавтобус.
– Значит, они просто постояли и решили поехать, как только увидели нас?
– Похоже на то, – согласился старший лейтенант Сережа. – Но не сильно спешат. В потоке был просвет; могли бы чуть-чуть поторопиться и проскользнули бы. А они еле ползут…
– Машина, в которую я чуть не въехал… – напомнил я. – Видно ее?
– За нами едет. Через три машины.
– Нас пропустили – и готовятся стрелять в спину, – объяснил я.
– Контролирую их, – без дальнейших расспросов оценив ситуацию, сказал Сафронов.
Я включил сигнал поворота, показывая, что готовлюсь повернуть на стоянку, но вместо этого просто остановился у бордюра, не выключая «поворотник». Со стороны это выглядело так, что я пропускаю микроавтобус, который должен выехать от медицинского центра. Старший лейтенант припарковался следом за мной. Микроавтобус тоже остановился на какую-то секунду, словно застыл в раздумье, потом неуверенно двинулся вперед.
– У него задние двери распашные, – предупредил Сережа, – оттуда удобно стрелять. Я тебя обгоню, а ты сдай чуть-чуть назад, чтобы я выезд не перекрыл. Мне пули не страшны, стекло любой автомат выдерживает. Пусть в меня стреляют, если желание есть.
– Годится…
«Фольксваген» обогнал меня, а я, уступая ему место, слегка сдал назад, отыскивая в зеркало заднего вида машину, с которой чуть не столкнулся. И увидел, что она тоже припарковывается позади, но не вплотную к моему «Тигуану», а метрах в двадцати. В любом случае, хоть спереди, хоть сзади, я оказывался под огнем и не имел возможности отвечать на него, поскольку был безоружным. Об этом же, видимо, подумал и капитан Сафронов. Воспользовавшись тем, что машины остановились, он быстро перебежал ко мне на заднее сиденье. И даже пистолет-пулемет для меня прихватил.
– Контролируй тылы, – распорядился я, сам высматривая выезжающий на дорогу микроавтобус. Атака, несомненно, должна начаться с него.
Перед выездом пришлый «микрик» тормознул. Мы остановились двумя машинами, давая возможность ему выехать на шоссе Энтузиастов. Началась игра нервов. Выдержки у меня хватает, но я опасался, что не выдержит Сережа, предпочтя форсировать события. В подобных случаях каждый может сорваться и начать действовать. А действие в данном случае сразу подставляет атакующего под удар. В подобном положении наиболее эффективным действием может стать контратака на опережение. Но Сережа тоже все прекрасно понимал – и ждал.
Первыми нервы подвели команду во вражеском микроавтобусе. Ребята поняли, что могут выехать, открыть задние дверцы и стрелять оттуда, как они считали, неожиданно для нас. И они начали выезжать. Мне их было видно только до момента поворота. Дальнейшее действие почти полностью закрывал наш микроавтобус. Но у «Фольксвагена» были хотя и бронированные, но качественные стекла с высокой степенью чистоты, а легкая тонировка позволяла свободно смотреть через них. И я смотрел, хотя мне мешали фигуры людей в салоне. Короче, момент, когда распахнулись задние дверцы пришлого микроавтобуса, я увидел сразу. И тут же мои наблюдения прервал капитан Сафронов:
– Они двинулись…
2
Миша наблюдал за машиной, что ехала позади нас. Я не увидел, но почувствовал, как он переместился ко мне за спину, ближе к уже опущенному стеклу задней дверцы, чтобы иметь возможность стрелять оттуда. Я тоже поднял пистолет-пулемет и опустил предохранитель, одновременно наблюдая за приближением машины в боковое зеркало заднего вида.
– По моей команде… – распорядился Сафронов.
Здесь уже не было времени выяснять, кто должен отдавать команду, кто имеет больше опыта и все такое прочее. Машина приближалась, а дорога на нашем коротком участке была почти свободна для движения и должна была еще больше освободиться. По крайней мере, возникла возможность совершить пусть и короткий, но рывок. И противник этот рывок сделал одновременно с тем, как мы услышали стрельбу впереди – это открыли огонь старший лейтенант Сережа со своим напарником, высунув в окна руки с оружием, сами прикрытые бронированным стеклом «Фольксвагена».
– Пора, – коротко сказал Миша.
В зеркало я видел, как в машине преследования готовят оружие.
Мы одновременно начали стрелять, оба с правой руки, развернувшись всем корпусом и тоже выставив руки из окон. Первая же моя короткая очередь досталась водителю, что заставило машину преследователей вылететь в другой ряд и въехать в бок тяжелому самосвалу «КамАЗ». И это сразу подставило под наши очереди стекло задней дверцы, откуда начал высовываться автомат. Мы были готовы и не заставили бандитов ждать. При этом глубины салона видно не было, и туда было послано больше очередей, чтобы исключить случайность.
– Придется генералу перед ментами отчитываться… – вздохнул капитан Сафронов. – Генеральские погоны носить приятно, но за это приходится брать на себя много ответственности. И не самой приятной ответственности. Стрельба в городе – это всегда ЧП. Не знаю уж, как там генералу вертеться придется…
– Отвертится, – сказал я. – Он, кажется, это умеет.
– Умеет, – согласился Миша, выходя из машины. – И нас прикрыть сумеет.
Старший лейтенант Сережа уже вышел из своего микроавтобуса и сделал нам приглашающий знак. Вражеского «микрика» впереди видно не было – успел уехать. Однако я слышал в деле только два пистолет-пулемета, но не различил ответных автоматных очередей.
Я вышел из машины вслед за Сафроновым. Впереди Сережа выставлял на дорогу аварийный знак, огораживающий участок дороги. Уже через несколько шагов стало понятно, что именно огораживал старший лейтенант. На дороге лежали два тела. У одного в руках был «калаш», а у другого – оружие, которое меня сильно удивило. Его я никак не ожидал встретить в руках бандитов. От такого оружия и бронетранспортер не спасет, не то что какой-то там микроавтобус. Это был стандартный армейский огнемет «Шмель»[4]. Интересно, как бандиты намеревались стрелять? Они ведь вместе с нами и свою вторую машину накрыли бы! Впрочем, скорее всего в их первоначальные планы входил выстрел из огнемета в момент, когда мы проедем на стоянку около медицинского центра. Выстрел, грубо говоря, в спину.
Кавказцы всегда отрицают свое умение и стремление стрелять в спину, ссылаясь при этом на знаменитый эпизод с пленением имама Шамиля[5]. Дескать, это культура их народов. Тем не менее я сплошь и рядом встречался с бескультурными выстрелами с тыла. Древние законы, которыми гордятся горцы, в боевой обстановке ими легко забываются. Выстрел, когда находишься к противнику лицом к лицу, дает тому возможность среагировать и избежать попадания. Только малограмотный в военном деле человек считает, что попасть в цель, которая не стоит на месте, ничего не сто́ит. В действительности это достаточно сложно, особенно, если человек обучен характерным специфическим движениям, мешающим прицелиться в него. А в случае, когда первый выстрел в грудь будет неудачным, в ответ тоже может прозвучать выстрел. Его современные горцы опасаются намного больше, чем их отважные предки. В нашем случае сработать должен был именно этот принцип. А разницы в выстреле в спину из кремневого ружья или из огнемета я не вижу. Принцип действует тот же самый – убить самому с наименьшим для себя риском.
