Борис Бабкин - Сто баксов на похороны
– Ты забыл, – перебил его Глеб, – что это мой сын. И вот что, – не дав удивленному Михайлову ничего сказать, горячо продолжил он. – Или ты спасаешь их, или наш договор прекращается.
– Что? – презрительно посмотрел на него Михайлов. – Да кто ты есть, чтобы мне какие-то условия ставить? Я просто встречу Бронина, и мы все…
– Если он меня не увидит, – не дал договорить ему Глеб, – хрен к тебе подойдет. Мы с ним условились. Если я не приду туда, где он будет ждать, то ничего не получилось. Он сразу же уедет назад.
– Ты мне все сейчас скажешь, – улыбнулся Константин.
– Хрен ты угадал. Тебе, наверное, это не понять. Но сейчас я как-то сразу стал другим. Я знаю, что у меня есть сын. И ради его спасения…
– Ты думаешь, что Яшке нужен такой отец, как ты? – расхохотался Михайлов. – Да он, когда все узнает, убьет и тебя, и мать-шлюху. А ты…
Глеб вцепился ему в горло. Обернувшийся на хрип Михайлова рослый рукой ударил Глеба по носу. Охнув, тот отпустил Михайлова и прижал руку к мгновенно покрасневшему носу. Рослый стукнул его кулаком в солнечное сплетение. Глеб ткнулся головой в спинку водительского сиденья.
– Останови, – бросил рослый. «Мерседес» встал. От остановившейся сзади машины бежали трое парней. Рослый, открыв дверцу, помог выйти кашлявшему Константину. Выскочивший водитель, рванув дверцу с другой стороны, выволок Глеба и ударил лицом о колено.
– Не трогать, – прохрипел Константин.
– Чего делать-то? – нервно спросил невысокий молодой мужчина.
– Думаешь, я знаю? – огрызнулся куривший самокрутку желтолицый парень.
– Ты не дыми эту хреновину, – недовольно бросил невысокий. – А то и так мозгов не осталось, а ты дрянь эту…
– Анаша – великая вещь, – блаженно зажмурившись, отозвался желтолицый.
– Во, – вскочил невысокий. – Рукав прикатил.
– Собирайтесь в темпе, – заскакивая в дверь, быстро проговорил среднего роста крепкий молодой мужчина. – Кость хрен на них забил. Похоже, сейчас Горца с Вячиком раскалывают насчет их. – Он мотнул головой на открытую дверь. – Я не пошел в дом. Слышал, как там стрельба началась. Тем более там машины команды Гроба стояли. Так что рвем когти.
– А с ними как? – спросил невысокий.
– Хрен на них! – Рукав, открыв ящик стола, стал выгребать оттуда мятые рубли. – Баб тоже взяли. На даче у Лолки кипиш был. Валим, мужики!
– Особняк принадлежит Акимовой Наталье Степановне, – услышал голос в радиоприемнике полковник милиции. – Здесь, похоже, война была. Пятеро убиты, семеро ранены. Но трое не дотянут. Горец труп. Похоже, он и устроил эту разборку. Вячик, Филин и Олень ранены. Медики отвезут их в больницу. Остальные тоже нам известны. Только один темная лошадка. По документам москвич. Рыбаков Борис…
– Раненых в нашу больницу, – приказал полковник. – Пора Михайлова за задницу брать. И так он уже слишком долго воду мутит. А тут его гвардия, – усмехнулся он, – Вячик и Филин. Олень, кстати, в розыске. Все, отбой! – Вздохнув, посмотрел на часы. – Что там с Зубом?
* * *– Ничего я не знаю, – испуганно посмотрела на остановивших ее двух мужчин в штатском Люба.
– Он у вас, – уверенно проговорил один. – Вы просто боитесь за свою дочь. Он ей не разрешает выходить. Но поверьте – он все равно убьет вас, когда будет уходить. Он убил вашу подругу, Татьяну…
– Он убил ее? – У Любы от ужаса пропал голос.
– Расскажите нам, где он находится, – быстро проговорил второй. – И где ваша дочь. Быстрее, это в ваших интересах.
– Что-то задерживается твоя мамуля, – сидя на стуле около двери с пистолетом в руке, второй лежал на тумбочке, говорил Зубов. – Если что – я тебе мозги вышибу.
Настя громко заплакала.
– Заткнись! – рявкнул Зубов. – А то, сукой буду, расшмаляю! – Он направил на ребенка пистолет. Настя завизжала и закрылась куклой. – Пришибу! – прохрипел, поднимаясь, Зубов. Она, прижавшись спиной к батарее, округленными от ужаса глазами, плотно прижимая к себе куклу, смотрела на ставшего страшным дядю Пашу, который раньше ей очень нравился. В это время в дверь дважды позвонили.
– Тсс! – Зубов приложил ствол пистолета к губам. Подойдя к двери из комнаты, со стоном взял левой рукой второй пистолет и взвел курок. Направил оба ствола на дверь. После второго звонка сразу раздался третий. Он услышал, как в замочной скважине защелкал ключ. Дверь широко распахнулась, и он увидел Любу с двумя полными пакетами. Он всмотрелся в ее бледное лицо и усмехнулся:
– Входи. И сразу дверь захлопни.
– Я его вижу, – бросил поймавший в перекрестие оптического прицела снайперской винтовки спину Зубова молодой мужчина в камуфляже, с закрытым лицом.
– Давай, – услышал он короткую команду, – пошли.
Одновременно с хлопнувшим с крыши дома напротив выстрелом Зубов, вскрикнув, бросился вперед и выронил из правой руки пистолет. В окна комнаты, спальни и кухни с треском разбитых стекол влетели люди в камуфляже. Зубов закричал, вытянул левую руку с пистолетом в сторону кричащей девочки, спустил курок. Пуля ударила в грудь прикрывшего собой девочку омоновца. К Зубову бросились из кухни, комнаты, от окна спальни и двери люди в камуфляже. Резкий пинок выбил пистолет. От резкого удара коленом сверху между лопаток Зубов упал без сознания. Омоновец нацепил на него наручники.
– Настенька! – Люба с громким криком рванулась вперед.
– Мама! – отчаянно закричала придавленная тяжелым телом спасшего ее омоновца девочка. Двое товарищей солдата аккуратно приподняли его. Он застонал.
– Из «ТТ» бил, сволота, – увидев на ладони мазок крови, буркнул один солдат.
– Да живой я, – промычал омоновец. – Просто жжет грудь.
Мать и дочь, обнявшись, громко плакали.
– Воды, – присев около лежащего вниз лицом Зубова, приказал плечистый мужчина в штатском. Понимающе переглянувшись, двое оперативников что-то прошептали омоновцам. Те отошли. Один подал ковшик с водой. Плечистый вылил воду на голову Павла. Простонав, тот, сплюнув, открыл глаза.
– Узнаешь, Зуб? – вцепившись ему в волосы, повернул его лицом к себе оперативник.
– Ты? – Бледные губы уголовника дрогнули насмешливой улыбкой. – Не уволили пса комолого.
– Ты, гнида! – поднес к его глазам ствол пистолета оперативник. – Я бы тебя…
– Сейчас ты смелый, мент, – промычал Зубов. – Потому что много вас и закоцанный я. Ты, сучонок, мне грабки освободи. Я тебе, гребень, кадык перекушу. Ты, пес, даже выстрелить не можешь. Потому как боишься, ментяра гребаный. – Зубов попробовал плюнуть, но слюна только сползла по его подбородку. Вздрогнув, он снова потерял сознание.
– Я же говорю, он, – стоя на лестничной площадке, кивнул сосед по гаражу. – Я увидел ориентировку и признал. Он тогда «Москвич» из гаража Любиного забирал.
Нина и Алексей, прижавшись друг к другу, сидели у окна вагона электрички.
– Думаешь, примут нас там? – вздохнула она.
– Конечно, – продолжая прерванный разговор, кивнул он. – Все-таки я жил там сколько. Правда, уже лет пять не был. Но дядя Саша мужик хороший. Он офицер-десантник. В училище в Рязани преподавал. Все будет хорошо.
В вагон с громким смехом вошли четверо парней.
– Какая бикса! – увидев одиноко сидевшую девушку, усмехнулся один.
Остальные засмеялись. Они сели на лавку напротив, а первый рядом с девушкой.
– Не составишь компанию, киса? – обняв девушку, нагло спросил первый. – Ты же такая невеселая. Сейчас примем грамм по двести и петь начнем, – подмигнул он смеющимся приятелям.
Девушка, вздрогнув, попыталась встать.
– Куда ты, киса? – Парень положил руку ей на колено.
– Отстань! – воскликнула девушка.
Ей ответил веселый смех четырех молодых подонков.
– Эй! – неожиданно крикнул Алексей. – Отстали от нее!
Парни, приподнявшись, переглянулись.
– Ты чё там вякаешь, козел? – шагнув вперед, спросил первый.
Нина испуганно сжалась.
– Может, ты с нами своей шкурой поделишься? – усмехнулся еще один. Леха поднялся и сунул руку в карман.
– Ну? – насмешливо улыбаясь, пошел по проходу в его сторону первый. – Чего у тебя там? По…
Осекшись на полуслове, замер. Остальные тоже. Усмешки мгновенно пропали с их губ. В руке Алексея был пистолет.
– Ты чего, – все-таки сумел спросить первый, – газовым напугать решил? Да…
– Считаю до трех, – жестко проговорил Алексей, – а потом стреляю по ногам. Раз, – начал он.
Парни бросились назад.
– Ну, сука! – услышали Нина и Алексей голос из тамбура. – Мы тебя выхватим без волыны и за щеку навалим!
– Что? – заревел, бросившись к ним, Алексей.
Парни, мешая друг другу, перебежали в следующий вагон.
– Ты с ума сошел! – всплеснула руками вскочившая Нина.
– Они бы все равно к нам пристали, – перебил он. – Электричка пустая. Вот и ходят, жертв ищут.
– А если бы кинулись? Ведь не стал бы ты стрелять.
– Из чего? – усмехнулся он и нажал на спусковой крючок. На конце ствола вспыхнул язычок пламени. – Это пистолет-зажигалка Зуба. На вид как настоящий. Вот я и решил…
