Эриган. Движение - Эндрю Миллер
И чем сильнее было давление, тем больше трещин образовывалось на старых, крепких костях нежити. Предвидя свою скорую гибель, он предпринял отчаянную попытку убежать, однако преуспеть, ему было не суждено — лишившись изрядной доли сил, он стал легкой мишенью. И в какой-то миг, получив очередную порцию сокрушительных ударов, он банально осыпался на землю гниющими останками.
«Наконец-то, его не стало…» — подумал тогда маг, устало опускаясь на чудом уцелевший клочок мостовой.
К этому моменту, вокруг уже не оставалось врагов, поэтому он мог себе позволить такую вольность.
Странно, но ему казалось, что со смертью Лича, с его плеч свалилась гора, заметно прояснив его рассудок. С чем это было связано, Фрейзер не знал, однако был рад тому, что остался жив.
Чувствуя, как туман в его голове понемногу отступает в сторону, Лоран принялся задавать Битриму вопросы, желая пролить свет на интересующие его моменты. Однако то, что он узнал, ему не понравилось.
— Вот, значит, как… — Лорану было горько осознавать, что все эти дни он был под влиянием какой-то магии.
О смертях невинных, жизни которых он забрал в этот период, он не волновался. Однако опасался того, что мог натворить впоследствии, не будь сейчас рядом с ним верного товарища.
Но также четко, как он видел пред собою Битрима, Лоран ощущал в пределах города присутствие чего-то, продолжающего действовать на его разум. И если он не ошибался, то схожим образом на него влияло никак не меньше пяти объектов.
Будь то подобные Личу твари, или иные создания и предметы — он, во что бы то ни стало, должен был, от них избавится. В кратчайшие сроки. Иначе он навеки останется узником этого города и его окрестностей.
К счастью, с этого момента Лоран больше не был один. И он не сомневался, что совместно с Битримом у него были хорошие шансы преуспеть в своем желании освободиться.
* * *
С того памятного момента, прошло уже несколько долгих месяцев, в течение которых им удалось не только узнать о источнике поразившего его проклятия, но и достаточно хорошо изучить город, уверенно обходя стороной все его опасности.
В этот период они повстречали немало своих товарищей, тем или иным способом попавших в объятия опасных зданий и улочек.
Он бы и рад вместе с ними покинуть окрестности, да не имел на то возможности. Битрим в первый же день подтвердил его предположение о том, что нависающий над городом барьер никого не выпускает наружу.
Но, если так рассудить, то эта новость была единственным огорчением, которое их настигло.
Что же до их «товарищей», то все они, в угоду Фрейзеровых целей, или по какой другой причине уже давно покинули этот мир, устелив мертвые улочки города своими ничтожными телами. Став единственным воспоминанием и предостережением для будущих поколений.
Но свою роль они исполнили сполна, позволив Лорану найти и уничтожить первый обелиск — сосредоточение магических эманаций, тем или иным способом действующих на его сознание.
Дальше дело пошло намного легче — необходимый опыт они уже добыли, планомерно уничтожая их один, за другим.
Однако пленивший их город был настолько огромным, что лишь сейчас, спустя неполных два года сражений, пред ними лежал путь к последнему из обелисков, который по чистой случайности оказался самым неприступным из всех.
«Интересно» — вновь повторился Дориан, наблюдая за ними из окна своего особняка.
Так совпало, что этот объект был расположен в его обители, являясь главным, и самым важным элементом в управлении города.
…
Проникнув на территорию огромного особняка, Фрейзер двигался с предельной осторожностью, едва ли не носом чувствуя повисший в воздухе аромат опасности. Ему казалось, что каждый камешек, каждый чахлый кустик у него на пути мог его атаковать, вмиг обратившись страшным монстром.
Однако его опасения никак не подтверждались — вот позади них уже половина пути, а окружающий их сад был столь же безжизненным, как и раньше. Ни шороха, ни движения.
И это настораживало его ещё больше. Ведь он, как никто другой, видел все то разнообразие магии, что наполняла окружающий их пейзаж. Складывалось впечатление, что даже сам воздух здесь был иным — опасным и острым как нож.
Резко остановившись, Лоран обратился к Битриму:
— Ты это чувствуешь? — указал он глазами на дом.
— Да, нас будто заманивают в ловушку, — ответил мужчина, пытаясь определить источник своих волнений.
Но все было тщетно. Как бы он не старался, он был не в состоянии что-то обнаружить — этот дом и в самом деле казался мертвым.
Полностью.
— Ну что же, — хмыкнул маг. — Давай тогда встретимся с теми, кто это делает.
Сложно было сказать, являлись ли его эмоции настоящими, или он просто начал сходить с ума. Битрим не раз замечал за ним подобные перемены в настроении. И каждый раз они приводили их пару к неприятностям.
Ожидая чего-то подобного и сейчас, он покорно последовал за Лораном.
Сам особняк встретил их давящей тишиной и запустеньем. Весь пол, мебель и богатое убранство его комнат было укрыто толстым слоем пыли, что свидетельствовало о том, что до них, здесь ещё никто не бывал.
— Вы чувствуете, где находится обелиск? — решил уточнить Битрим.
Ему совсем не хотелось бесцельно бродить здесь в поисках искомого. И настораживала его совсем не множественность комнат и этажей.
— Как ни странно — нет. Как только мы зашли внутрь, я перестал чувствовать направление.
Слова Фрейзера были не утешительными, оставив после себя горький осадок в его сердце.
— Для начала, все хорошенько здесь проверим. А уж потом продолжим путь дальше, — сказал Битрим, взяв на себя роль лидера.
В отличие от мага, он имел намного больше опыта в подобных делах. Хотя тот и сам это знал, покорно уступив свое место Тени.
Однако обыск этажа ничего им не дал. Большинство комнат были пусты, а часть — наглухо запечатана. И даже непомерная сила Битрима, вложенная в попытку их вскрыть, результата не принесла.
Единственным утешением была лестница, ведущая на второй этаж. Примыкая к нему с трёх разных направлений: со стороны главного вход, у покинутой кухни, и напротив старого камина, внутри огромной гостевой комнаты, она производила своим видом неизгладимое впечатление, внушительно возвышаясь пред узревшими ее мужчинами.
Вырезанная руками мастера, лестница сверкала отблесками дерева и заходящего солнца, свет которого пробивался сквозь высокие окна. Каждое из них
