Вальсирующие со смертью. Оставь ее небу - Михаил Март
Добрушин перемотал пленку и положил ее в коробку. Придется отнести «шедевр» в камеру хранения и отправить письмишко адресату. Он вспомнил о другом письме, где строптивый любовник требовал оригинал. Добрушин просмотрел три найденных на даче кассеты. Везде одно и то же. Раечка не утруждала себя фантазиями. Три кассеты, три клиента, но кто из них тот, что требовал оригинал, и как его зовут? В своем письме он оставил телефон, но подписаться забыл.
Майор достал телефонную книжку покойной и начал ее изучать. Помимо номеров абонентов тут хватало интересного. Список мужчин из девяти человек. Против каждого стояла дата и сумма. Хуже всех досталось некоему Крылову. Пятьсот плюс пятьсот. Видно, парень крепко попал в сети. Баба крутила им как хотела. Будь она живой, пришлось бы парню платить ей пожизненную ренту на содержание. Лицо майора изменилось, когда он встретил свою фамилию. Там стояла цифра три тысячи, в скобках «долг», а потом знак плюс. Этот значок мог бы сработать, если бы стерва не свернула себе шею. Добрушин и представить себе не мог, что произошло бы, попади похожая кассета в руки его молодой женушки. Платил бы как миленький. Зубы сами заскрипели от злости.
По остальным именам можно было понять, что дань не выплатили только двое. Это некий Сергей Кровцов и Юрий Каратыгин. Письмо какому–то Сергею еще не отправлено. Остается Юрий Каратыгин. Очевидно, это и есть тот самый строптивый неплательщик. Добрушин достал письмо с требованиями оригинала и, сняв трубку, набрал нужный номер. Ему ответил мужской голос.
— Мне нужен Юрий Каратыгин.
— Юрий Петрович с вашего позволения. Слушаю вас.
— Речь идет о видеопленке. Вы понимаете, о чем я говорю. Нам надо встретиться и обговорить условия.
Наступила пауза. Потом мужской голос сказал:
— У памятника Пушкину в шесть вечера.
— Слишком многолюдно. Бар «Глобус» на Сретенке. Любой столик у стены. В назначенное вами время.
Добрушин положил трубку и еще раз просмотрел видеокассеты, стараясь запомнить мужчин. Потом он пометил коробки, чтобы не всучить клиенту чужую, и убрал их в сумку.
В дверь постучали. Майор вспомнил, что заперся на замок, и встал.
Лейтенант Горелов не заставил себя долго ждать.
— Семен Семеныч, задание выполнено. — Он подал майору исписанный лист бумаги. — В картотеке есть только один Калган. Под этой кличкой ходит Рукомойников Роман Филиппович. Он также известен под кличками Полковник и Крохобор. Арестован три месяца назад в Якутске на сходке авторитетов Северного края. При нем найдено оружие. Сейчас дожидается суда, сидит в СИЗО. Имеет четыре судимости. Аферы, грабеж, соучастие в убийстве и хищения. Сорок семь лет, высшее экономическое образование. Принадлежал к разным преступным группировкам. Среди братвы имеет особый авторитет. Был казначеем в одной из столичных группировок. Если верить слухам, то стянул кругленькую сумму из общака и скрылся. Сейчас его многие бы хотели увидеть. Такие фокусы в среде блатных не прощают.
— Взял кассу и решил лечь на дно?
— Возможно, но не в зоне. Там ему не отлежаться. Тут же перо в бок получит. Ни один вор покрывать предателя не станет. Общак — вещь святая. Кто на него позарится, тому пощады не будет. Лежанку он себе в другом месте готовил, а попался случайно. Тертый калач. Но рулетка подвела. Вряд ли он до суда доживет.
— Может, и доживет. Как вести себя будет. Пойдет на сговор со следователем, получит одиночку, охрану, а в зоне сдаст своих корешей.
— Смысл? Зоны ему не избежать. А там его уже поджидают. Парню не выпутаться. Я вам справочку составил. Ознакомьтесь.
— Спасибо, Палыч, век не забуду.
— Не за что.
Лейтенант вышел из кабинета. Добрушин вернулся к столу, покопался в своей сумке и достал конверт, обклеенный иностранными марками.
Письмо он читал с улыбкой.
«Милая, Раечка. Приехал, устроился, все нормально…»
— Куда уж лучше, козел вонючий!
«Здесь жарко!»
— Еще бы. Южный берег Охотского моря. Тропики! Куда там Кубе с ее морозами.
«…и я заберу тебя с собой».
— Если бы жива осталась, то без твоей помощи приехала бы. По этапу, в товарняке.
«Следи за дачей…»
— Не беспокойся. Я послежу. А ты копай себе могилку в вечной мерзлоте. Атташе! Полковник! Дура ты, Райка! Нашла себе счастье по объявлению. Другого ты и не стоила. Два сапога пара.
Добрушин порвал письмо на мелкие кусочки и бросил его в корзину. Он вспомнил двух быков с платформы Снегири. Эти ребятки искали Калгана. Значит, они не знают о том, что их подельщик сидит в СИЗО. И о даче им ничего толком не известно. Хитер Полковник. Забил себе гнездышко, нашел сторожа в лице одинокой увядшей ромашки и решил на пару лет уйти в тину. А потом? Потом страсти поутихнут, можно вернуться, взять награбленное и уйти за кордон. Все сходится. Значит, купленная им дачка имеет второе дно, если ему сторож понадобился и из своих о ней никто ничего не знает. А ищут его свои, тут сомнений нет. Такие уникальные резаки, который он конфисковал у одного из бандюг, кому попало не дарят. А кинжал принадлежит Калгану, тут сомнений быть не может. Гравировочка имеется: «Привет от Калгана».
Добрушин щелкнул языком. Да… Дачка–то на золотой прииск смахивает, а он ее чуть было не спалил сдуру. Ее беречь и лелеять надо. Вот только двенадцать соток не скромный сарайчик, за день не обследуешь. Тут время нужно. А времени у майора хватало. Он гостей не ждал, а хозяйку тем более.
Для проформы пришлось поработать пару часов, помозолить глаза сотрудникам, пошастать по кабинетам с бумагами, и в четыре часа Добрушин покинул здание райотдела.
Перед свиданием он заехал на почту и отправил последнее Раечкино послание адресату. В абонентном ящике его ожидало четыре конверта от одиноких женщин. Оперативно. Нетерпеливые дамочки. Видимо, от одиночества тошнота подступила к горлу.
Он сел в машину и с нетерпением вскрыл первый конверт. Письмо ему не понравилось. У клиентки были взрослые дети. Во втором послании, кроме листка с телефонным номером и имени, никаких подробностей.
Подумав, Добрушин сунул его в
