Сергей Зверев - Группа крови
Устало посмотрев на вошедших офицеров МВД, медработница вежливо поинтересовалась:
– Вы к кому, товарищи?
– Нам нужен капитан Неверовский, – густым басом сообщил один из полковников.
Заглянув на короткий миг в список находящихся на лечении пациентов, женщина тихо сказала:
– Пройдите в третью палату. – Не договорив всей фразы, она вновь уткнулась в тетрадь и принялась торопливо выводить буквы небрежным почерком.
Войдя в приоткрытую дверь, милицейские чины окинули беглым взглядом четверых обитателей госпитального покоя, пытаясь определить на глаз искомого офицера.
Однако их попытка оказалась тщетной, поэтому один из полковников громко спросил:
– Кто здесь капитан Неверовский?
Среднего роста крепыш с перевязанной головой и следами побоев на лице, стоящий у низкой раковины, вполоборота повернулся к вошедшим, ответив:
– Ну, я Неверовский. – В голосе слышалось открытое пренебрежение к форме гостей.
Полковники переглянулись, как бы ожидая друг от друга первого слова, наконец тот, который до этого держал лидерство по количеству заданных вопросов, проникновенно сказал:
– Уважаемый Александр Дмитриевич, примите наши глубокие извинения по поводу случившегося инцидента. Заявляем вам со всей ответственностью, что виновные будут наказаны по всей строгости закона.
Перекошенный от побоев рот Крокодила скривился, глаза высокомерно окинули полноватые фигуры чиновников.
– Можете считать, что извинения мною приняты, – процедил Неверовский и злобно добавил: – А капитану вашему я руки все-таки переломаю.
Милиционеры замялись, не зная, как отреагировать на реплику спецназовца, затем один вполголоса произнес:
– Дело в том, что неделю тому назад на линейное отделение милиции, в котором у вас возникли сложности, было совершено нападение. Дежурил тогда именно ваш обидчик. – Полковник досадливо почесал за ухом. – Так вот… неизвестные похитили все имеющееся в участке оружие, избили личный состав и заперли всех в камеру. При этом дежурному сломали руку в двух местах…
– Он сейчас здесь, по соседству, – с безотчетным вздохом продолжил за коллегу начальник патрульно-постовой службы, – на Народного Ополчения, в госпитале МВД. После выздоровления ему будет предъявлено обвинение в злоупотреблении служебным положением, что касается вашего случая – и в халатном отношении к обязанностям дежурного офицера, это результат удавшейся акции неизвестных.
Крокодил в мгновение ока догадался обо всей подоплеке происшедшего, но попытался скрыть свои эмоции, однако это ему удалось не до конца.
– Я очень тронут вашей заботой, товарищи полковники, – ответил Неверовский и проковылял к больничной койке, – благодарю вас. А сейчас, с вашего позволения, мне нужно отдохнуть.
– Конечно-конечно, – торопливо высказался замполит и увлек коллегу к выходу, – выздоравливайте, всего доброго.
– До свидания, – кивнул Крокодил и зарылся лицом в подушку.
– Всего хорошего…
Едва за ушедшими визитерами затворилась тяжелая дверь, как своды палаты огласил дикий, безудержный смех – спецназовец не мог дольше скрывать своих чувств и дал им полную волю.
Полковники из городского управления чинно раскланялись с дежурной медсестрой и через минуту усаживались в поджидавшую начальство черную «Волгу»…
* * *С появлением в квартире Калинина незнакомца атмосфера вечеринки стала куда более спокойной, чтобы не сказать – скованной. Аркаша явно не знал, чем занять гостя. Наконец с подчеркнуто небрежным видом он предложил Громову выпить.
Осмотрев стол, спецназовец налил себе яблочного сока.
Брюнетка развязной походкой приблизилась к молодым и томно произнесла, как бы обращаясь к подруге, но вместе с тем не отводя взгляда от широкоплечего лейтенанта:
– Вика, между прочим, неплохо было бы представить нам своего друга.
– Это Виталий, лейтенант пограничных войск. А это Юля, мы в одной группе занимаемся…
Затем Вика попеременно представила всех присутствующих. Когда очередь дошла до Калинина, он неприязненно спросил, обращаясь к Громову:
– Лейтенант? А почему не генерал?
– Всему свое время, – парировал колкость офицер спецназа.
Аркаша продолжал острословить:
– А почему же наш будущий генерал не на границе? Кто же охраняет мирный сон нашей страны? Позвольте полюбопытствовать, – в голосе разошедшегося Калинина звучала неприязнь, – вы на какой границе имеете честь служить?
– Виталик служит в Москве, – ответила за друга Вика.
– Ай-яй-яй, – дурашливо запричитал Аркаша, – пока мы здесь с вами веселились, враги настолько сдвинули наши границы. Придется несчастным студентам вступать в народное ополчение, чтобы повернуть историю вспять.
Почувствовав нависшую ссору, Вика попыталась сгладить острые углы и предложила:
– Хватит паясничать, давайте танцевать.
– Я приглашу вашу даму? – с подчеркнутой учтивостью поинтересовался хозяин квартиры.
Виталий, справившись с огромным желанием выбить дурь из белобрысой головы Аркаши, снисходительно ответил:
– Как она сама пожелает.
Калинин включил музыку и увлек обескураженную Вику за собой – они плавно задвигались в медленном танце.
Громов несколько секунд наблюдал за тем, как руки хозяина квартиры обхватывают стройную талию девушки, затем порывисто поднялся и вышел на кухню.
Прислонившись широким лбом к холодному стеклу кухонного окна, он невидящим взором уставился на ярко освещенную улицу. Спустя несколько минут в кухню вошел хозяин. Прикрыв дверь, он молвил безо всякого вступления:
– Слышь, лейтенант, зачем тебе Вика? Она не для тебя. Что ты ей можешь дать – кольцо на палец и дальние рубежи? Лет через десять скопишь на потрепанный «жигуль» и прокатишь ее с ветерком вдоль какого-нибудь Амура, да?
Лицо Громова стало злым и непроницаемым. Резко очертились желваки на квадратных скулах. Выдержав короткую паузу, он произнес:
– То, что я ей дам, – тебя это никак не касается. Но запомни, что, если еще раз ты прикоснешься к ней хоть пальцем или приблизишься на метр – я тебя сломаю, как сухую березу.
Изрядное количество спиртного обманчиво придало Калинину дерзости, и он прошипел:
– Попробуй сломать. Кишка тонка.
Снисходительная улыбка промелькнула на волевом лице спецназовца. Неуловимым, коротким движением он ткнул средним пальцем правой руки в болевую точку на животе противника и резко отскочил в сторону.
Предосторожность оказалась не бесполезной – этому приему Виталия обучил Академик, сказавший, что данный раздражитель вызывает обильный рвотный рефлекс. Так оно и случилось. Хлюпнув кадыком, Аркаша схватился за рот и побежал к раковине.
На громкие неприятные звуки сбежались студенты. Нелицеприятное зрелище заставило их поморщиться.
– Что здесь произошло? – выпалила возбужденная Вика.
– Не видишь, что ли? – вопросом на вопрос ответил Виталий и добавил: – Хватанул человек лишку – вот и понесло, с кем не бывает?
Властно схватив девушку за руку, Громов увлек ее за собой, по-английски покидая вечеринку.
Выйдя на свежий воздух, мужчина спросил:
– И частенько вы устраиваете такие попойки? – В вопросе сквозила плохо скрываемая обида.
– Не знаю, – честно призналась блондинка, – я первый раз попала.
– Можно тебя кое о чем попросить? – с металлом в голосе спросил Виталий.
На лице девушки мелькнула улыбка.
– Обещаю, что этого больше не повторится. Но мне было очень грустно, а ты долго не звонил – вот я и решилась. Первый и последний раз в жизни.
Не прошло и часа, как влюбленные лежали в мягкой постели, отдаваясь неудержимому порыву страсти.
Когда схлынула первая волна чувств, Виталий тихо поднялся и достал из бокового кармана серого пиджака, висевшего на деревянной спинке высокого стула, маленькую пластиковую коробочку.
Вернувшись под одеяло, он вложил в теплую и влажную ладонь Вики аккуратный кусочек темного пластика.
– Это тебе, – пояснил он и добавил: – Если, конечно, согласишься принять.
Нажав миниатюрную кнопочку, разомлевшая девушка в недоумении приоткрыла загадочную упаковку и от нахлынувшего чувства тихонько вскрикнула, плотнее прижимаясь к мускулистому телу мужчины, – в тоненьких бледных пальцах игриво блестело золотое колечко с капелькой переливающегося в лунном свете драгоценного камня.
– Выходи за меня замуж, – пересохшими губами произнес сокровенное предложение Громов.
В ответ не последовало ни слова.
– Что же ты молчишь? – переспросил он.
– Конечно, выйду.
– Завтра пойдем в загс и отнесем заявление, – весело констатировал Громов, – надо успеть до твоего отъезда в Германию. Кстати, когда ты уезжаешь?
– Примерно в конце сентября.
– Осталось немногим больше месяца, – прикинул Виталий и тяжело вздохнул, – ладно, давай спать. Утро вечера мудренее.
