Евгений Сухов - Стенка на стенку
Неужели произошла утечка информации и в Питере об истинной цели визита Филата стало известно людям, которым знать об этом не полагалось, и за ним выслали охотников — чтобы не дать ему въехать в город? Вот ведь и Чифа устранили сходным образом…
— Фарами мигают, — сообщил Глеб, — хотят, чтобы мы остановились. Что делать, Филат?
— Езжай пока. Если надумают пойти на обгон — не пускай!
Преследователи играли по-серьезному и наверняка знали, за кем едут. А иначе почему из огромного числа машин, мчащихся по шоссе, они выбрали именно тот джип, в котором ехал представитель московского сходняка? Значит, об их появлении в Питере уже было известно: подстерегли, суки, на дороге, чтобы вытряхнуть московских гостей где-нибудь в пригороде Северной Пальмиры.
— Мы их сделаем! — спокойно отозвался Глеб, чуть поджав губы.
— Вперед смотри внимательно! — резко предупредил Филат. — Не удивлюсь, если какой-нибудь «КамАЗ» вдруг выскочит с проселка. Приготовьте стволы!
— Это можно! — ответил Данила и полез за пазуху.
Глеб молча кивнул.
— Предупреждаю сразу, — продолжил Филат, — палить только по моему сигналу и бить наверняка, чтобы без контрольных выстрелов.
Филат носил пистолет сзади на ремне, в небольшой узенькой кобуре с кнопочкой-застежкой. Такое местоположение оружия было удобно тем, что оно не мешало при ходьбе, а потом (что немаловажно при его серьезном и опасном бизнесе) не выпирало и в случае опасности пистолет можно было бы извлечь за секунду.
Рука привычно скользнула под полу пиджака, и пальцы уверенно отыскали прохладную ручку «браунинга». Филат извлек оружие из тесной тюрьмы и положил его на колени.
— Останови! — неожиданно распорядился Филат. — Из машины не выходить — пускай они подойдут сами. Как только я скажу «Давай!» — палить из всех стволов.
Да так, чтобы мозги из черепов разлетелись веером! — Будет сделано, — безмятежно пообещал Данила, положив на колени две «беретты». Лицо у Данилы было, возможно, даже излишне спокойным, чем следовало бы.
Джип резко вильнул вправо и прижался к обочине, но Глеб вывернул руль влево — с тем расчетом, чтобы рвануть на асфальт. Ядовито-красная «Ауди» остановилась сзади метрах в пятидесяти. Почти одновременно распахнулись все двери, и на дорогу дружно высыпали четыре бритоголовых парня. Они рысцой бросились к «шевроле», видно, совсем не подозревая, что на каждого из них приходится по стволу.
И вдруг мимо джипа прошуршал черный «мерседес». Филат готов был поклясться, что через приспущенное стекло задней дверцы он увидел ручной пулемет. Достаточно будет только неловко дернуться, чтобы свинцовый дождь превратил «шевроле» в дымящееся решето.
— Приготовились, — тихо процедил Филат, как будто опасался, что его могли услышать снаружи. — Ты. Данила, возьмешь первых двух, ты, Глеб, тех, что идут позади. Этот черный «мерседес» тоже с ними. Наверняка корпус бронированный, но если под колеса закатить гранату, то тряхнет неслабо.
Данила раскрыл дипломат и передал его назад Филату. На темном дне, в глубокой пластмассовой ячейке, покоились две противопехотные гранаты.
Осторожно, ощущая в ладони приятную тяжесть, Филат извлек гранату из дипломата, после чего так же осторожно приоткрыл дверцу джипа. Вот где пригодится армейская спецотрядовская выучка! Он и раньше метал гранаты далеко, с завидной точностью поражая учебные мишени, а пятнадцатиметровое расстояние — вообще пустяк. Он представил, как взрывная волна завалит на бок тяжелый автомобиль и «мерседес» брызнет во все стороны битыми стеклами.
Вдруг дверь «мерседеса» распахнулась, и на дорогу вышел молодой мужчина.
Что— то в его облике показалось Филату знакомым. Он пошел навстречу застывшему джипу, и на его губах играла доброжелательная улыбка.
Присмотревшись, Филат с удивлением понял, что перед ним Леша Красный — смотрящий Санкт-Петербурга, который разгуливал по родному городу без бронежилета, что по нынешним опасным временам можно счесть бесшабашной лихостью или непростительной глупостью.
По слухам, Красный представлял собой диковинную смесь законного вора с понятиями и бандита-беспределыцика. Впрочем, в этом он был типичным сыном своего города, где по-другому просто было нельзя. Такие уж порядки тут завел Сашка Шрам, и за пару лет, что он пробыл смотрящим Питера, четкая грань между ворами и отмороженными как-то размылась. В этом смысле Красный являл собой образец авторитета, который утром сидит в солидном кабинете на Невском и ворочает большими делами, а вечером с удовольствием «бомбит» обменник какого-нибудь задрипанного коммерческого банка на Васильевском… Красный раскинул руки для широкого объятия, как будто бы зараз хотел приголубить и джип, и всех, кто в нем сидел.
— Ну что же ты, Филат, не рад встрече?! — пролаял Красный издалека,
***Граната в ладони Филата запотела — того и гляди, выскользнет из пальцев.
Филат незаметно закатил гранату на место и защелкнул крышку дипломата.
Он уже распахнул дверь, чтобы выйти, но неожиданно его пронзило острое чувство опасности. А где гарантия, что, как только он ступит на асфальт, его не прошьет автоматная очередь из придорожного леска? Уж больно зловещей казалась Филату четверка молодцов, окруживших джип. Кто его знает, что там задумал Красный. Ему же ничего не стоит примочить на этом пустынном шоссе московского визитера, который приехал к нему требовать задержанный платеж… Теперь Филат заметил, что беспечное выражение на рожах парней было наигранным. На самом деле они были внутренне напряжены и собраны. Ребятки остановились на значительном расстоянии друг от друга, их куртки были распахнуты — и им потребуется доля секунды, чтобы выхватить оружие. А один из парней и вовсе не утруждал себя — его ладонь спряталась в правый, сильно оттопыренный карман пиджака. Грамотно держатся — не I придерешься. Это были или уволенные в запас офицеры каких-нибудь элитных частей, или киллеры высочайшего класса.
— Выходим втроем, — распорядился Филат, изобразив на губах нечто вроде улыбки. — Что-то мне не шибко по душе это питерское гостеприимство. Пушки — в карман, и с этой жизнерадостной четверки глаз не спускайте, а если что… так я с Красным сам смогу переговорить по душам.
На дорогу вышли одновременно. Данила и Глеб остались стоять у джипа.
Внешне все выглядело вполне безобидно, но в случае осложнений, при таком маневре, они сумели бы перекрыть путь Красному. Филат не желал уступать в любезности: широко раскинув руки, он двинулся навстречу смотрящему Питера.
Воры встретились, крепко обнялись и долго стучали ладонями друг дружку по спине.
— Ну никак не думал, что ты приедешь! — воскликнул Красный. — Не знаю, о чем они там думают — такого важного человека к нам посылать! И было бы из-за чего! Да я завтра же в общак перешлю причитающиеся денежки. Обижает меня Варяг своим недоверием: если я бандитом начинал, так неужели от братвы гроши сейчас стану утаивать?
Однако в его глазах Филат прочитывал иное: Красного явно раздражала столичная опека и ему совсем не хотелось делиться банком, который он собирал с такими усилиями.
— Ну что ты, Красный, ты же знаешь, как тебя уважают и Варяг, и Михалыч… — спокойно возразил Филат. — Не будь тебя, в Питере давно бы все друг дружке глотки перегрызли. Особенно после того, как Шрама закопали!
В действительности Красный и впрямь оказался на редкость хорошим усмирителем. Он устраивал и московских, и питерских. Пускай он временами срывался на откровенный беспредел, но сходняк ему прощал маленькие слабости: не будь Красного, дела в Северо-Западном регионе совсем бы захирели.
— Возможно, — сдержанно отозвался Красный. — Делаю все, что могу, пускай Варяг не сомневается. Признаюсь, когда он мне позвонил и сообщил, что ты выезжаешь, я был очень удивлен. Насколько я знаю, ты ведь занимаешься совершенно другим регионом, — заулыбался Красный.
— И твоим тоже, Красный, — с нажимом произнес Филат. — Мне поставили задачу посодействовать тебе со сбором в общак. Может, у тебя возникли какие-то трудности? А потом надо будет проводить денежки до Москвы.
— Понимаю. Не сверли меня взглядом, я не в обиде.
— Здесь-то ты каким чудом оказался? — осторожно поинтересовался Филат.
— Решил вот тебя встретить не в городе, а на дороге. А такую честь мы оказываем только самым знатным гостям. Да вот еще решил свиту свою прихватить, — Красный кивнул в сторону четырех молодцов из «ауди», которые деликатно держались в сторонке. — Неспокойно в городе, и мне с этими ребятами ненадежнее.
— Ты же ходишь без охраны? — заметил Филат с наигранным недоумением.
— Не для себя стараюсь, для московского гостя, — серьезно проговорил Красный. От прежней его любезности не осталось и следа. В глазах сверкнул недобрый огонек — теперь это было настоящее лицо питерского смотрящего, которого боялись даже близкие друзья. — А то, знаешь ли, не ровен час — пристрелить могут, мне же потом ответ держать за чужие грешки. Вон Чифа грохнули…
