Код Бытия - Кейз Джон
Обернувшись к Гримальди, он заговорил по-итальянски. В ответ Гримальди развел руками.
– У них кончилась веревка, – перевела Мэри.
Делла Торре, казалось, был удивлен.
– Вы говорите по-итальянски?
– Да, падре.
Священник обдумал новую для него ситуацию, пожал плечами и, поманив Гримальди, прошептал ему что-то в ухо. Гримальди кивнул и подошел к буфету. Выдвинул один ящик, затем второй и вскоре нашел, что искал: пару кухонных ножей. Вернувшись к столу, он отдал их священнику, приняв из его рук пистолет.
Мэри побледнела. Джесси теснее прижался к матери.
– Дайте-ка мне вашу руку, – произнес делла Торре, обращаясь к Ласситеру и поднимая нож с шестидюймовым лезвием.
Ласситер смотрел на итальянца, отказываясь верить своим ушам. После довольно продолжительного молчания он произнес:
– Боюсь, что вынужден отклонить вашу просьбу.
Делла Торре кивнул, и Гримальди встал за спиной Ласситера.
Джо ожидал сильного удара, но почувствовал лишь легкое прикосновение пальцев к затылку, чуть левее от центра. Он услышал металлический щелчок и догадался, почему убийца держит руку подобным образом. Выстрел последует сверху вниз, пуля пробьет затылок, грудь и брюшную полость, а Гримальди просто хочет защитить себя от возможных брызг.
Ласситер глубоко вздохнул, выдавил грязное ругательство и протянул руку. Священник взял ее, внимательно изучил и мягким движением положил тыльной стороной на стол, прикоснувшись кончиком лезвия к центру ладони.
– Вы когда-нибудь обращались к хироманту, Джо? – спросил он.
Ласситер отрицательно покачал головой и внезапно охрипшим голосом пробормотал:
– Нет. Никогда.
Он пытался успокоить дыхание, но это получалось довольно скверно.
– Вы видите эту линию? – спросил делла Торре. – Вот эту, короткую? Это – линия жизни.
С этими словами священник откинулся назад и изо всех сил вонзил нож в ладонь Ласситера, пригвоздив ее к столешнице.
Джо рефлекторно откинул голову назад и издал в потолок короткий вопль. Где-то вдалеке закричала Мэри. Гримальди уложил на стол его вторую руку. Кто-то распрямил его пальцы, и в следующее мгновение острие другого ножа, пронзив ладонь, прочно скрепило ее со столом. Ласситер судорожно хватал воздух широко открытым ртом.
Его голова упала на грудь, и он застонал сквозь зубы. В этом положении он оставался, как ему казалось, довольно долго, что скорее всего было не так. Когда он снова поднял голову, делла Торре смотрел на него горящими от возбуждения глазами, а Джесси бился в странном, мучительном плаче. Лицо Мэри стало пепельно-серым.
Джо посмотрел на свои прибитые к столу руки. Крови вытекло на удивление мало, зато желудок выворачивало наизнанку. Набрав полную грудь воздуха, он склонился в сторону делла Торре и прошипел:
– Ты, грязный псих… что ты задумал?
– Нам приходится импровизировать.
Гримальди усмехнулся.
Желудок Ласситера свела судорога, и все тело внезапно покрылось мурашками. «Я впадаю в шок, – подумал он. – Этого допустить нельзя».
– Вы не знаете, что поставлено на карту, – произнес священник.
– Мне совершенно точно известно, что поставлено на карту, – ответил Ласситер.
– Сомневаюсь, – сказал делла Торре.
Комнату озарила вспышка молнии, за которой последовал громовой раскат. Дождь забарабанил в окна, причем удары шли какими-то странными волнами. Делла Торре обеспокоенно огляделся:
– Интересно, как под таким дождем…
Ласситер не слушал. Он смотрел на свои руки и думал, хватит ли ему мужества опрокинуть стол. Если это сделать, сила тяжести выдернет ножи из его ладоней.
– Однако вы невнимательны, – осуждающе покачал головой делла Торре.
– Да, немного отвлекся, – поднимая голову, ответил Ласситер.
Делла Торре кивнул:
– Впрочем, это не важно. Вы не тот человек, который может ответить на мой вопрос.
Повернувшись к Гримальди, он произнес несколько слов на родном языке. Тот застегнул молнию на куртке и вышел из дома. Священник повернулся к Ласситеру и нравоучительно заговорил:
– Вы полагаете, что вам известны ставки, Джо, но уверяю вас, вы заблуждаетесь. Вам не дано этого знать. Если вы не верите в Бога, так же как в науку – а вы должны верить в то и другое одинаково, – вам этого никогда не понять. Вы знаете, кто этот ребенок?
– Я знаю только, кем он является, по вашему мнению.
– Ну и кем же? – вскинул голову делла Торре.
– Вы считаете, что он – Иисус Христос.
Делла Торре задумчиво пожевал губами, затем покачал головой и произнес:
– Нет. Я так не считаю. Если бы я думал, что этот мальчик – Иисус, я сейчас же пал бы перед ним на колени. Можете не сомневаться. Но это не так. Он не может быть Им.
– Вы уверены?
Делла Торре вяло махнул рукой:
– Я уверен лишь в том, что Господь сотворил человека по образу и подобию своему, а не наоборот. Это дитя – чудовище. И чудовище – имя его.
– Его имя – Джесси, – прошептала Мэри.
– Имя его – Антихрист! – обжег ее взглядом священник, но тут же, несколько смягчившись, продолжил: – Вам, конечно, известно, что Барези добился весьма впечатляющих результатов. За несколько лет он сумел сделать то, над чем столетиями бились самые могущественные чародеи.
– И что же он сделал? – спросил Ласситер.
В его голове пульсировали мысли: «Тебе надо всего лишь броситься вперед. Это займет мгновение. Стол опрокинется и… Нет, не могу».
Делла Торре смотрел на Джо так, словно догадался, о чем он думает. Но вслух произнес:
– Барези научился творить демонов.
В открытую дверь ворвался холодный воздух – это Гримальди вернулся с канистрой бензина в руках. Войдя в комнату, он что-то спросил. Священник молча кивнул. Неожиданно делла Торре судорожно вздохнул, и на лбу у него выступили капельки пота.
– Я немного нервничаю, – пояснил он. – Мне никогда не приходилось делать ничего подобного.
«Ну давай же, давай», – приказывал себе Ласситер, пытаясь собрать волю в кулак и опрокинуть стол. Его разум приказывал встать, но прибитые к столу кисти рук не позволяли ногам разогнуться.
– Что касается этих двоих, то у них нет выбора, – сказал делла Торре, кивая в сторону Джесси и Мэри. – Но… вам, Джо, мы могли бы облегчить переход в иной мир, вернее, ускорить его.
Пальцы Ласситера судорожно сжимались и разжимались вокруг пронзивших ладони клинков. Гримальди тем временем стал отвинчивать пробку канистры.
– Благодарю вас. Не надо. Я не спешу, – пробормотал Ласситер.
– Что же, – произнес делла Торре, вставая. – Пора.
Обмакнув указательный палец в лужицу крови, вытекшей из правой ладони Ласситера, он начертал на лбу Мэри цифру 6. Затем схватил Джесси за руку и, подтянув ребенка поближе к себе, написал на его лбу вторую шестерку. Возобновив запас крови на пальце, он написал то же число на челе Ласситера и, отступив в сторону, полюбовался своим творением.
В первый момент Джо ничего не понял, но потом до него дошло.
666.
Он, Джесси и Мэри в совокупности образуют Зверя – воплощение Сатаны.
Отвернувшись от них, делла Торре сунул руку под сутану и извлек из кармана пузырек со святой водой. Ласситер сразу узнал флакончик. Сняв крышечку, делла Торре окропил углы комнаты, сопровождая разлетающиеся в разные стороны капли латинскими словами.
Гримальди быстро подошел к Мэри и, перевернув канистру вверх дном, начал поливать ее голову и головку ребенка бензином. Ласситер подобрал ноги, чтобы вскочить. Он прекрасно понимал – сейчас или никогда, но Мэри уже приняла решение. Откинувшись назад, она уперлась ногами в край столешницы и с силой разогнула колени.
Ласситер взвыл от боли, когда ножи вырвались из стола. Керосиновая лампа разбилась под ногами у делла Торре, и полы его сутаны вспыхнули. С изумленным видом он начал сбивать огонь, Мэри закричала, приказывая Джесси бежать, а Гримальди грозно взревел. По стенам заплясали огромные тени – это запылала вся сутана священника, и превратившийся в живой факел делла Торре с пронзительным воплем бросился к двери – наружу, под дождь.
