Милые обманщицы. Грешные - Шепард Сара
В душе у Ханны поднялась буря, но она подавила порыв прикрыть руками шрам, который не удавалось полностью убрать ни косметическими средствами, ни дорогущими сеансами лазерной терапии.
Кейт проследила за взглядом Ханны.
– Ой! Та блондинка – из моего класса по французскому. Кажется, очень приятная девчонка. Это твои подруги?
«Однозначно нет», – хотела ответить Ханна, но не успела. Наоми уже отвлекла внимание Кейт на себя, махая ей и одними губами говоря «привет». Кейт поспешила через зал к их столику. Ханна отстала на несколько шагов, делая вид, будто с интересом изучает меню, которое знала наизусть. Впрочем, ей было все равно, что Наоми и Райли скажут Кейт. Они ее вообще не интересовали.
– Ты ведь новенькая, да? – спросила Наоми, когда Кейт подошла к ним.
– Да, – подтвердила та, широко улыбаясь. – Кейт Рэндалл. Сводная сестра Ханны. Будущая сводная сестра. Я только что переехала сюда из Аннаполиса.
– А мы и не знали, что у Ханны скоро появится сводная сестра! – Улыбка Наоми напомнила Ханне жуткую прорезь вместо рта на фонаре из тыквы.
– Есть такая. – Кейт театрально развела руками. – Это я.
– Красивые сапоги. – Райли показала на обувь Кейт. – Marc Jacobs?
– Винтаж, – сообщила Кейт. – Купила в Париже.
«Ой, я такая особенная, в Париже была», – про себя передразнила ее Ханна.
– Тобой интересовался Мейсон Байерс. – Райли лукаво посмотрела на Кейт.
У той заблестели глаза.
– Кто такой Мейсон?
– Красавчик, – ответила Наоми. – Не хочешь присесть? – Она развернулась и забрала стул от столика, за которым сидела компания девчонок из школьного оркестра, беспардонно скинув на пол чей-то рюкзак.
Кейт глянула на Ханну через плечо, вопросительно приподняв брови: Почему бы нет? Ханна шагнула назад, решительно замотав головой.
Райли поджала свои блестящие губы.
– Мы тебе не компания, да, Ханна? – Ее голос полнился сарказмом. – Или теперь, когда Моны больше нет, ты подсела на диету без подруг?
– Или, может, у нее идет очищение организма от подруг, – язвительно предположила Наоми, озорно подтолкнув локтем Райли.
Кейт посмотрела на сводную сестру, потом снова на Наоми и Райли, словно решала, рассмеяться ей или нет. У Ханны сдавило грудь, будто ее бюстгальтер уменьшился сразу на три размера. Демонстрируя полнейшее безразличие, девушка резко развернулась, тряхнув волосами, и с гордым видом удалилась.
Но, оказавшись в гуще школьников, выходивших из кафетерия, она опустила плечи и сникла. Диета без подруг. Очищение организма от подруг. Хороша Кейт, ничего не скажешь. С ходу нашла общий язык со стервами, которых Ханна особенно ненавидит. Наверняка прямо сейчас Наоми и Райли рассказывают, как «Э» заставила Ханну признаться в том, что она склонна переедать и затем искусственно вызывать у себя рвоту и что Шон Эккард отверг ее, когда она предложила ему заняться сексом на вечеринке у Ноэля Кана. Ханна воочию представляла, как Кейт, запрокинув голову, заливается смехом – вместе со своими двумя новыми лучшими подругами.
Ханна сердито зашагала к кабинету современных материалов, локтем отпихнув со своего пути замешкавшегося девятиклассника. По идее, теперь она должна презирать Мону, но Ханна многое бы отдала, чтобы та сейчас оказалась рядом. Несколько месяцев назад, когда Наоми и Райли стали дразнить Ханну по поводу очищения желудка, Мона быстро вмешалась и на корню пресекла сплетни, напомнив им, кто в школе хозяин. Это было прекрасно.
К сожалению, теперь у Ханны не было такой подруги, которая не побоялась бы вступиться за нее. И, возможно, никогда больше не будет.
6
Эмили и церковное чудо
В понедельник вечером после тренировки по плаванию Эмили, тяжело ступая, поднялась наверх в комнату, которую занимала вместе с сестрой Кэролайн, закрыла дверь и бухнулась на кровать. Тренировка не была изнурительной, но девушка почему-то очень устала. Казалось, что к рукам и ногам у нее подвешены кирпичи.
Эмили включила радио и принялась крутить ручку. Наткнувшись на новости, она услышала знакомое пугающее имя и стала слушать внимательнее.
– В пятницу утром в Роузвуде начинается судебный процесс по делу Йена Томаса, – монотонно вещал хорошо поставленный голос женщины-диктора. – Однако мистер Томас отрицает свою причастность к гибели Элисон ДиЛаурентис, и некоторые источники, близкие к окружной прокуратуре, говорят, что, возможно, он даже не предстанет перед судом, поскольку улик недостаточно.
Ошеломленная Эмили села на кровати. Недостаточно улик? Разумеется, Йен отрицает, что жестоко расправился с Эли, но разве можно ему верить? Особенно после свидетельских показаний Спенсер. Эмили вспомнила найденный несколько недель назад в Интернете ролик с интервью Йена, которое он дал, находясь в тюрьме округа Честер. «Я не убивал Элисон, – все повторял и повторял Йен. – Почему все думают, что ее убил я? Зачем это говорят?» Лоб его покрывала испарина, выглядел он бледным и осунувшимся. В самом конце интервью, в последних кадрах ролика, Йен с пафосом заявил: «Кому-то нужно, чтобы меня посадили. Кто-то скрывает правду. И они за это поплатятся». На следующий день Эмили хотела еще раз посмотреть интервью, но запись загадочным образом исчезла из Интернета.
Девушка прибавила громкость, ожидая, что диктор сообщит что-нибудь еще, но вместо этого начались региональные новости.
Раздался тихий стук в дверь. В комнату заглянула миссис Филдс.
– Ужин готов. Я приготовила макароны с сыром.
Эмили прижала к груди моржа – свою любимую мягкую игрушку. Обычно она за один присест могла умять целый горшочек с мамиными макаронами, но сегодня у нее болел желудок.
– Я не голодна, – буркнула она.
Миссис Филдс вошла в комнату, вытирая руки о передник с нарисованными цыплятами.
– Что с тобой?
– Ничего, – солгала Эмили, силясь раздвинуть губы в храброй улыбке, хотя весь день только и делала, что боролась со слезами. Вчера, во время ритуала символического погребения Эли, она старалась быть сильной, однако на самом деле никак не могла смириться с тем, что Эли умерла и больше не вернется. Это навсегда. Навечно. Была – и больше ее нет. Никогда не будет. Не счесть, сколько раз Эмили порывалась сбежать из школы, приехать к дому Спенсер и выкопать кошелек, который подарила ей Элисон, – чтобы никогда больше с ним не расставаться.
Более того, в школе теперь она чувствовала себя… неуютно. Весь день уклонялась от встреч с Майей, опасаясь выяснения отношений. И на тренировке по плаванию просто автоматически выполняла все, что от нее требовалось. Ей никак не удавалось побороть желание уйти из бассейна. А ее бывший парень Бен со своим лучшим другом Сетом Кардиффом бросали на нее скабрезные взгляды и ухмылялись – явно проходились на тему, что она предпочитает парням девчонок.
Миссис Филдс поджала губы, выражением лица давая понять: «Меня не проведешь».
– Пойдем-ка вечером со мной в церковь Святой Троицы? Там будет сбор средств на благотворительность, – предложила она, сжав руку дочери.
Эмили приподняла брови, подозрительно глядя на мать.
– Что? В церковь? – Насколько она могла судить, католическая церковь сочеталась с лесбиянством не лучше, чем полоска с клеткой.
– Отец Тайсон спрашивал о тебе, – сообщила миссис Филдс. – И не в связи с лесбиянством, – торопливо добавила она. – Его тревожит, как ты переживаешь то, что случилось с Моной в прошлом семестре. А это мероприятие по сбору средств обещает быть интересным – там и музыка будет, и негласный аукцион[12]. Может, в церкви ты немного успокоишься.
Эмили с благодарностью прислонилась к плечу матери. Еще несколько месяцев назад мама вообще не стала бы с ней разговаривать, а уж тем более приглашать в церковь. Эмили была бесконечно рада, что снова спит в своей удобной постели в Роузвуде, а не на раскладушке в продуваемом насквозь фермерском доме дяди и тети, ее родственников-пуритан, живущих в Айове, куда ее сослали изгонять так называемых демонов лесбиянства. И она была безмерно счастлива, что Кэролайн опять живет с ней в одной комнате, а не сторонится сестры, опасаясь подцепить от нее вирус гомосексуализма. И едва ли имело значение то, что Эмили разлюбила Майю. Или что вся школа знала о ее нетрадиционной сексуальной ориентации, и мальчишки следовали за ней по пятам в надежде увидеть, как она целуется с девчонкой. Ведь лесбиянки всегда целуются.
