Сергей Зверев - Невидимое видим, неслышимое слышим
– Наркотики? – снова спросил Шадрин.
– В тех случаях, когда нам удавалось провести экспертизу, следов наркотических средств мы не находили.
– Тогда что же?
– Вот это мы и пытаемся выяснить, в том числе и с вашей помощью.
Шадрин оглянулся на сидящих вокруг стола офицеров, но полковник пояснил свою мысль:
– Я имею в виду именно вас, подполковник Шадрин.
– Меня? – удивился Андрей Васильевич. – Простите, не понял. Где моя застава, а где…
– Не спешите, Андрей Васильевич, – прервал его полковник, – сейчас поймете. Скажите, на ваш взгляд, какие-то изменения произошли за последнее время на участке вашего отряда, вашей заставы? Как вы, один из самых опытных офицеров, оцениваете ситуацию?
Шадрин ответил не задумываясь. Он привык делать выводы и предполагать сразу же, как только появлялась информация к размышлению. К этому его приучила служба, заставляя оперативно реагировать на все изменения в поведении нарушителей, динамике нарушений. В распоряжении начальника заставы не так уж много сил и средств для противодействия, поэтому ошибаться в оценке ситуации нельзя.
– На участке нашего отряда давно не было случаев крупных прорывов, хотя рельеф местности делает его очень удобным для этого. Важных караванов тоже давно не было. Причем не только перехваченных. Не было следов перехода. То, что происходит сейчас, я бы назвал… как говорят рыбаки, «мелочишка теребит». У меня сложилось такое впечатление, что участок либо оставили в покое и через него ходят только мелкие группы, либо хотят усыпить нашу бдительность. Кстати, мелкие группы могут быть и проверками для изучения нашей тактики, и поисками оптимальных путей для чего-то более серьезного.
– Вот-вот, – согласился полковник, – это и настораживает. Если готовить серьезный переход, то полное затишье пограничников насторожит. Если попытаться их отвлечь обилием «мелочи», как вы это называете, то пограничники, наоборот, активизируются и удвоят внимание. Поэтому наш противник и выбрал универсальную тактику. Разрешает проход с той стороны мелким торговцам наркотиками и оружием, возможно, пуская и своих людей под их прикрытием. В то же время готовит переход чего-то более важного, возможно, связанного с переброской людей. Тех же самых террористов-смертников.
– Противник? – повторил Шадрин. – Значит, вы видите за всем этим кого-то конкретного.
– Видим. И нас очень беспокоит наличие предполагаемой базы по подготовке смертников вблизи границы.
Обсуждение ситуации и обмен мнениями затянулись еще на пару часов. Когда же совещание подходило к концу, полковник попросил Шадрина задержаться.
– Вас, Андрей Васильевич, единственного начальника заставы, пригласили на это совещание не случайно.
– Догадываюсь.
– И даже не потому, что вам предлагают повышение по службе и считают лучшим специалистом. Вас пригласили потому, что вы мне нужны.
Шадрин воздержался от лишних вопросов и восклицаний. Если его пригласили, то, естественно, скажут, для чего.
– Вы, Андрей Васильевич, самый опытный боевой офицер в отряде. Много лет прослужили на заставе, прошли Афганистан. Я также в курсе вашей последней украинской операции, в которой вы с блеском поучаствовали. Это говорит и о вашем оперативном опыте. Именно в этих своих качествах вы мне и нужны. – Полковник на секунду замолчал, внимательно посмотрев на Шадрина. Но Андрей Васильевич не сделал попыток к смущению или возражению, мол, какие таланты, это я так, я как все. Шадрин сидел спокойно и выжидательно смотрел на полковника. – Когда появилась информация о наличии на сопредельной территории этой базы, то мы решили отправить на ту сторону разведывательно-диверсионную группу. Время поджимало, мы не знали, сколько у нас его в запасе и что готовится. Единственное, чем мы в тот момент располагали, это группой спецназа ВДВ.
– Десантники? – наконец удивился Шадрин. – А что они понимают в наших вопросах?
– Напрасно недооцениваете, Андрей Васильевич. Я даже рад, что отправил именно десантников. Группа состоит из одних офицеров, за плечами у которых уже есть операции примерно такой направленности в различных регионах нашего неспокойного шарика. Они умеют не только искать, но и действовать скрытно, применительно к любой местности. Если база найдется, то можете не сомневаться, что ребята смогут установить ее принадлежность и направленность. Смогут и ликвидировать. Вопрос в другом. На момент отправки группы у нас не было под рукой специалиста именно по этому региону. А вы, например, воевали в этих местах, знаете местное население, повадки террористов и боевиков, ориентируетесь во всем, что касается вооруженной оппозиции и правительственных сил. Вы ведь неоднократно встречались с представителями афганской пограничной службы сопредельного участка?
– Вы хотите сказать, – подвел итог Шадрин, – что будь я в тот момент на месте, то вы бы послали с десантниками меня?
– Наверное, не послал бы, – ответил полковник, – а проконсультировался с вами. Полковник Иноземцев, готовивший их переброску, хороший специалист, но он не знает всего того, что знаете и чувствуете вы.
– Понятно, пришло время моих консультаций, – усмехнулся Шадрин. – Что ж, я готов.
– Не консультаций, Андрей Васильевич, – с улыбкой поправил полковник, – а вашей заброски туда.
Улыбка медленно сползла с лица Шадрина. Он в глубине души еще надеялся, что полковник пошутил. Андрей Васильевич не испугался такого поворота событий. Его опыт и подготовка были гарантией, что он сможет успешно выполнить любое разумное задание на той стороне. Он, собственно говоря, в свое время и отказался от спокойной службы на Западе. Не по душе ему была возня с браконьерами и бумажками. Попросился Шадрин назад в Пянджский отряд потому, что здесь он делал то, что умел, что было важно и нужно. Именно по его характеру была эта служба. Здесь он мог уважать себя, гордиться своей службой, а не прозябать и жиреть. Служить, так служить, а не лямку тянуть, думал тогда Андрей Васильевич.
Напрягло Шадрина сейчас другое. Раз его хотят забросить на ту сторону, значит, у группы что-то пошло не так. Настолько не так, что потребовался консультант по местной специфике. И причем очень срочно. Мозг привычно оценил ситуацию и выдал два варианта, по которым развивались события. Либо все безнадежно и группа «уперлась в стену», либо сама группа в опасном положении и операция на грани срыва.
– Ну, что же, – задумчиво сказал Шадрин, – я готов. В свое время в Афганистане мы уделили много времени «той стороне» нашей границы. Думаю, что хорошо представляю этот район. А группа ушла со связью или «втемную»?
– Был контакт на той стороне, – подтвердил полковник, – но мы сразу сделали предположение о его ненадежности. Что, собственно, и подтвердилось.
– И их обложили сразу после высадки? – предположил Шадрин.
– Ну, уж хрен! – засмеялся полковник. – Будем мы отправлять группу, которая попадется на такую дешевую уловку. Нет, все было так, как и планировалось. Встреча состоялась, информация получена, правдоподобная информация. Но, вот непосредственно после встречи некие люди попытались блокировать район и захватить группу. Был даже скоротечный огневой контакт. Группа вышла из тисков без потерь и в состоянии выполнять задание, но проблема, как вы понимаете, Андрей Васильевич, в другом. Командир группы потеряет очень много времени на проверку информации, поскольку незнаком с районом действия. Чтобы им не терять времени даром и не рисковать лишний раз, нужны вы с вашим знанием местности. Вы сможете определить возможность расположения нужной нам базы в том или ином районе быстрее. Я даже думаю, что не вся информация ложна. Возможно, что место и названо среди других вариантов.
– Тогда это ловушка, – продолжил мысль Шадрин. – Группа выйдет на объект, и ее нейтрализуют. Так проще, чем ловить ее в горах.
– Возможно, что вы и правы, – согласился полковник, – а возможно, нас пытаются пустить по ложному следу. Группа выходит на ложный объект, не зная этого, попадает в засаду. Одному или двум дают возможность уйти и доложить. Мы будем разрабатывать засвеченный объект, а настоящий в другом месте будет работать без помех. Возможно, нам еще и подсунут американцев, чтобы породить недоверие и противостояние. Мы будем терять драгоценное время еще и на разработку их спецслужб в подготовке террористов.
– Ясно. Когда мне быть готовым к заброске и как вы намереваетесь ее осуществить?
– Было бы проще выбросить вас, как и десантников, с парашютом. Но думаю, что здесь ваши таланты и достоинства заканчиваются.
– Это точно. Парашюта я в глаза не видел, не то что прыгать с ним.
– Думаю, что проще всего дождаться непогоды и высадить вас с вертолета. Десантники вас встретят и прикроют высадку. Наверняка вы сможете даже посоветовать конкретное место.
