Сергей Зверев - Мир вздрогнет от нашего гнева
– Им, что, домой спешить незачем? – впечатленный услышанным, недоуменно поинтересовался Лавров.
– Как же не надо? Надо. Но это необязательно. Согласно философии «резинового времени», неспешность, обилие свободного времени – путь к просветлению. Вообще, чтобы понять Индонезию, там надо провести не неделю, а по меньшей мере полгода.
И вот теперь, наблюдая за местными жителями, Андрей мысленно соглашался с Германом. Здесь и впрямь никто никуда не спешил. Видимо, индонезийцы считали, что незачем спешкой укорачивать себе и без того короткую жизнь.
Проходя мимо Лаврова, двое местных жителей, приветливо улыбаясь, чуть ли не хором произнесли:
– Эгун он! (Доброе утро!)
Припомнив, что это означает какое-то приветствие, Андрей кивнул и, тоже улыбнувшись, ответил:
– Эгун он!
А про себя подумал: «Блин! Надо будет срочно подучить разговорник, а то на английском далеко не ускачешь – тут его знают не лучше, чем у нас в какой-нибудь деревне…»
Несмотря на всевластное в этих краях «резиновое время», магазин открылся ровно в восемь. Видимо, бизнес здесь был все же выше национальных традиций и всяких там философий. Но, как отметил Лавров, в магазин никто сломя голову не ринулся. Большинство, флегматично поглядывая на уже распахнувшиеся двери, продолжило общение перед входом, явно считая это куда более важным, нежели необходимость идти к прилавкам и делать покупки.
Пройдя через торговые залы, Андрей нашел валютный обменник и получил там взамен ста долларов почти миллион рупий. Правда, Герман советовал менять деньги в банках – там выше курс обмена и ниже риск быть обманутым, но искать банк было некогда. На втором этаже Лавров обнаружил небольшой салон сотовой связи, где, сразу найдя общий язык с продавцом, знающим английский, купил стандартную сим-карту местного оператора. Затем в продуктовом отделе набрал готовой снеди и полуфабрикатов, после чего, уже на улице, вставил «симку» в телефон и позвонил Костину.
– Здравствуйте, это Борис Лебедев. Нахожусь здесь, в Макассаре, остановился на съемной квартире. Это третья улица района Бедератси, дом тридцать семь, комната четыре. Сообщаю на всякий случай, чтобы вы знали.
– Здравствуйте, Борис! Это замечательно, что вы уже здесь, – обрадовался тот. – А то я уже начал волноваться. Пока еще отдыхаете с дороги?
– Да, нет, уже отдохнул… Что, есть какое-то задание? – деловито поинтересовался Андрей.
– В принципе, да… – задумчиво уведомил Костин. – Но вы же еще в Макассаре толком пока не ориентируетесь? Тогда сделайте вот что. Прямо сейчас купите себе туристический путеводитель и карту города, они есть в любом магазине канцтоваров. Хорошенько все изучите. После обеда созвонимся… Вообще-то я сам позвоню, и тогда мы определимся с тем, чем вам придется заняться.
Вернувшись в магазин, – Лавров припомнил, что на втором этаже есть небольшой отдельчик всякой канцеляристики, – он и в самом деле увидел среди образцов товара, развешанного позади флегматично взирающей на него крупнотелой продавщицы в селенданге, нечто напоминающее план города. Ткнув пальцем в это изделие местной полиграфии, он спросил:
– Из ит Макассар-сити мэп? – и, заметив заминку продавщицы, добавил: – Уджунгпанданг мапа? – припомнив, что «карта» по-индонезийски – «мапа».
– Баи! Баи! (Да! Да!) – поняв, что нужно иноземцу, заулыбалась та.
Найдя еще и путеводитель, как и карта, изданный на английском, Андрей отправился на квартиру и, приготовив себе чай, принялся за изучение путеводителя. Вполне неплохо зная английский, он в течение часа запоминал местоположение описанных в путеводителе достопримечательностей, торговых центров, объектов культуры, ресторанов, агентств проката автомобилей… Затем по карте изучил названия и направление основных городских магистралей, городских кварталов, пригородов, нашел на ней объекты, особо отмеченные в путеводителе…
Ближе к обеду запиликал телефон.
– Ну, как успехи, Борис? – поинтересовался Костин. – Что-то получается?
– Да, в принципе, основное уже запомнил, – как о чем-то само собой разумеющемся сообщил Андрей. – По идее, не должен заблудиться. Так, что у нас там «на первое»?
– Дело вот какое. Сейчас я устанавливаю контакты с местным персоналом и обратил внимание на одного здешнего авиатехника по имени Чематет Дарма. Вроде парень доброжелательный, но… что-то мне в нем не понравилось. Как источник информации, он был бы неплох, однако не мешало бы все же проверить, чем он «дышит». Борис, нужно элементарно проследить, куда он ходит, с кем контачит, чем живет. Попробуете?
– Да не вопрос! – усмехнулся Лавров. – Мне нужны его исходные координаты, приметы и так далее. Говорите, я запомню.
Подробно описав, как внешне выглядит Чематет Дарма, во сколько он должен будет выйти с территории базы, где примерно может находиться его жилье, Костин добавил:
– …Только, Борис, будьте предельно осторожны. Индонезийцы народ хороший, но хватает и отморозков, особенно в бедняцких кварталах. Поэтому – это мое прямое указание – в стычки не ввязываться, при малейшей опасности спасаться бегством. Вы меня хорошо поняли?
– Разумеется! А скажите, Василий, вам знакомо такое имя – Гао Лин? Правда, не уверен, что оно не вымышленное. С этим человеком, он китаец, мы случайно пересеклись по пути в Джакарту. Потом на одном самолете прилетели сюда. Он представился бизнесменом. Наружность интеллигентная, лет – за тридцать, рост – сто шестьдесят семь – сто шестьдесят восемь.
– Что-то знакомое… – задумчиво произнес Костин. – Знаете, запрошу Москву. Может, там что-нибудь есть?
Пообещав завтра с утра с ним созвониться, Андрей посмотрел на часы. Было около двенадцати по местному времени. Памятуя, что ему конспирации ради нужно еще и написать рекламный материал для «Мега-Фактума», он решил перекусить и, взяв машину в агентстве проката, проехаться по здешним достопримечательностям. Не высасывать же все подряд из пальца!
Проверив список «беребилак алокатсеко ахентсиа» – агентств проката автомобилей, Лавров выбрал ближайшее к району Бедератси и, определив по карте, как к нему пройти, начал собираться на свою первую журналистскую вылазку. Уложив в просторную барсетку блокнот, несколько авторучек, диктофон, цифровую камеру с функциями видеозаписи, карту и путеводитель, он запер квартиру и вновь зашагал по улице, ловя на себе, как и утром, любопытные взгляды прохожих.
«Да-а… Вести незаметное наблюдение в таком виде тут вряд ли удастся – меня видят за версту. Надо как-то маскироваться…» – мысленно констатировал Андрей, присматриваясь к тому, как одеваются местные мужчины его лет. Носить подобие юбки – саронг ему как-то не очень приглянулось. А вот достаточно распространенный брючно-рубашечный ансамбль ярких расцветок и замысловатого вида шляпу раздобыть не помешало бы.
Дойдя до первого перекрестка, он свернул налево, оказавшись на довольно узкой, явно старинной улочке. Здесь было более людно, чем на той улице, где он снял квартиру. В тени беседок, о чем-то судача и бросая игральные кости, восседали старики. Возле дворов с криками и жизнерадостным визгом металась здешняя ребятня. Приглядывавшие за ними бабули в саронгах, скучковавшись по двое – по трое, обсуждали какие-то мировые проблемы.
Вскоре Лавров вышел на широкую оживленную улицу, повернул направо и, перейдя на другую сторону, оказался перед железными воротами, на которых латинскими буками было написано то самое «Беребилак алокатсеко ахентсиа», что он и хотел увидеть.
Хозяином агентства оказался пожилой индонезиец, широкий и крепкий, с круглой бородкой и щетинистыми усищами, в яркой рубашке и джинсах. Узнав, что иноземцу нужна машина на одни сутки, хозяин утвердительно кивнул и широким жестом указал на свой автопарк из нескольких машин разных моделей, преимущественно японских. Как Лавров понял из его ответа, за «видавшую виды», не самую престижную «Сузуки» он просил десять долларов, за «Тойоту» – пятнадцать. Бензин, разумеется, оплачивался отдельно. Припомнив расценки за автопрокат, называвшиеся Германом, Андрей с удивлением отметил, что этот бизнесмен цены называет реальные, не «накрученные».
Он некоторое время походил вдоль ряда автомобилей и указал пальцем на более-менее приличную, как и все прочие, праворульную «Сузуки» – эта! Хозяин уведомил, что в бензобак уже залито десять литров бензина, за которые запросил пять баксов. Лаврову вначале показалось, что он ослышался – в сравнении с «родными», российскими ценами это была явная дешевизна. Но тот подтвердил – именно «бост, бост долёр». И, явно не страдая ложным патриотизмом, уведомил, что плату может взять и в американской валюте.
Уточнив у хозяина агентства, как быстрее и проще проехать к ближайшему городскому пляжу, Андрей вырулил на улицу и покатил в южном направлении. Будучи опытным водителем, сейчас он чувствовал себя зеленым новичком. И не только потому, что это был совершенно незнакомый город. По прибытии сюда Андрей узнал, что здесь, как и в Японии, и в Англии, левостороннее движение. Минувшим вечером, направляясь из аэропорта в Бедератси, он был несколько ошарашен тем, что таксист гонит по встречной, но потом догадался, что здесь российская «встречка» таковой вовсе не является.
