Александр Зеленский - Ожерелье из крокодильих зубов
Гордый своим личным вкладом в дело разоблачения командира, Хантор стал даже подумывать о том, чтобы после выхода в отставку всерьез заняться литературной деятельностью. «Почему нет? – говорил он себе. – Вполне смогу сочинять всякие там порнографические романы». Почему именно порнографические? Потому что о других жанрах литературы он просто никогда раньше не слышал.
Бык с нетерпением ожидал расследования по Тринадцатому, но полковнику Гриффину было не до всяких там сержантских писулек. Готовилось крупномасштабное наступление правительственных войск Анголы против частей УНИТА и их помощников и потому он, даже не дочитав присланного рапорта до конца, сунул его в дальний ящик письменного стола и сразу позабыл о нем, как будто его никогда не существовало в природе.
Примерно в тот же день и час, когда сержант Хантор потел над своим рапортом, составлялся другой документ, который должен был быть срочно передан в штаб правительственных сил Анголы. Разведчик, подписывавший свои донесения псевдонимом Кок, зашифровал послание о перехваченном им секретном приказе командования ЮАР о немедленном задействовании группы боевых пловцов лейтенанта Скотта для подрыва важного в стратегическом отношении моста через реку Куиту. Там же сообщалось и о «группе содействия» на территории Анголы. Именно этой группе вменялось в обязанность встретить боевых пловцов неподалеку от моста и снабдить их минами с часовым механизмом. А еще они должны были совершить отвлекающий маневр, завязав бой с охраной моста. В шифровке Кока имелись все указания о времени и месте контакта боевых пловцов с «группой содействия». И эту шифрограмму Кок успел передать в штаб ФАПЛА, прежде чем охрана базы «Немо», обеспокоенная пропажей Тринадцатого, начала его усиленные поиски и в ходе них неожиданно наткнулась на «вражеского агента с рацией», как докладывал впоследствии в письменном виде начальник секретного объекта «Немо». Дальше он указывал о причинах, не позволивших захватить вражеского агента живьем, написав следующее: «Шпион при задержании воспользовался неустановленным взрывным средством и подорвал себя, рацию, а также троих наших солдат...»
* * *Как только Аркадий Стрешнев выглянул из пещеры, то сразу же ощутил холод стали у своего правого виска. Скосив глаза в сторону, он смог разглядеть невысокого крепыша в пятнистой форме в выгоревшей панаме на голове.
– Не двигаться! – громко сказал крепыш Аркадию по-английски, а потом весело добавил, обращаясь к кому-то еще, видимо, к своему напарнику: – Смотри, Штифт, кого я поймал! Это же любовник нашей хозяйки, головой клянусь! Я видел, с каким шиком она принимала его вчера вечером в своих личных апартаментах.
– И что ты предлагаешь с ним сделать? – спросил второй, которого Аркадий увидеть еще не мог.
– Как говорится: «Он слишком много знал!» Пристрелить его и все дела.
– А может, просто передадим его с рук на руки нашей любвеобильной хозяйке и получим за него пару тысяч долларов?.. – голос второго приблизился.
– Пару тысяч?.. Звучит неплохо. Только маловато будет. За такого красавца хозяйка сможет выложить и побольше. А может, и не выложит. Лучше пристрелить его, а ей сказать, что мы убили его при попытке к бегству. Деньги те же, а мороки меньше... Короче, Штифт, ты как хочешь, а я стреляю!..
Но выстрела так и не последовало, поскольку напарник, подошедший сзади, правой рукой воткнул нож в шею крепыша, а левой закрыл ему рот, приглушив предсмертный вопль.
– Не бойся, – сказал этот второй из охраны, обращаясь к Стрешневу. – Меня предупредили о твоем возможном появлении здесь, и я помогу тебе выбраться отсюда. Но сначала скажи, что ты видел в пещере?
– Можно подумать, что ты не знаешь, что охраняешь, – криво усмехнулся Стрешнев, подумавший в этот миг, что карьера разведчика его совсем не привлекает – слишком непредсказуема и таит в себе кучу опасностей.
– Я знаю только о ящиках, а что в них находится – это должен был узнать ты, – пояснил второй. – Вашему командованию нужны достоверные сведения. Мне пока у вас не слишком доверяют...
Стрешнев немного помолчал, собираясь с мыслями и разглядывая своего спасителя. Это был темнокожий лысый человек со шрамом на правой щеке, замаскированном небольшой бородкой.
– Там оружие, боеприпасы и мины. Это все, что я увидел, – решив говорить правду, ответил Аркадий.
– Все правильно! – кивнул человек со шрамом. – Это ты скажешь своему начальнику. Не забудь назвать ему мой позывной – «Штифт». И еще. Скажи ему, что этот пруд у пещеры каким-то образом связан с руслом реки Куиту. Об этом я сам догадался, когда мой покойный приятель, вот этот самый, – говоривший небрежно пнул ногой мертвое тело напарника, – на утренней рыбалке выудил из пруда красноглазку. Эта рыба живет только в проточной воде...
– У вас тут «легкая» служба, – опять сыронизировал Стрешнев. – Можете позволить себе рыбку ловить во время караульной службы...
Но человек со шрамом даже не улыбнулся, сказав:
– Тебе пора уходить. У нас скоро смена караула. А, черт! Мы опоздали. Сюда идет разводящий со сменой. Тебе придется удирать вплавь. Скорее! Некогда думать!.. В воду! И плыви к тому берегу!
Стрешнев, словно скинувший с себя сковавшие все его тело цепи, сорвался с места и рыбкой нырнул в водную гладь пруда, постаравшись отплыть подальше от опасного места. Ему вслед прогремели выстрелы. Видимо, человек со шрамом готовил для себя алиби, чтобы обвинить в убийстве напарника неизвестного шпиона-ангольца.
...Подполковник Романтеев внимательно слушал рассказ Аркадия Стрешнева, которого привели в кабинет советника по разведке и контрразведке двое солдат-ангольцев.
– Вы оказались правы в своих подозрениях относительно виллы «Порция». Там действительно есть пещера. Кроме обычного стрелкового оружия, в ней хранятся и подводные мины с часовым механизмом.
– Почему именно подводные? С чего ты взял? – переспросил Федор Аверьянович, доставая из сейфа початую бутылку водки с этикеткой «Столичная» и наливая полный стакан для Стрешнева.
– В этом я хорошо разбираюсь, можете мне поверить, – ответил Аркадий. – Когда-то я всерьез занимался подводным плаванием и хорошо изучил особенности самого разного подводного снаряжения. В том числе и средств, применяемых при взрывных работах под водой.
– Предположим, – согласно кивнул Романтеев. – А что собирается взорвать Дадина, как ты предполагаешь?
– Откуда я знаю? – пожал плечами Стрешнев. – Женщины вообще непредсказуемы. Может, мост?..
– В точку! Хорошо соображаешь, капитан! Пожалуй, я буду рекомендовать тебя на место своего заместителя, – пошутил подполковник, заметив: – А что это ты не пьешь? Хватит греть стакан в руке, а то водка протухнет...
Глядя на то, как Аркадий смачно «потребляет водку внутрь», Федор Аверьянович думал о том, что все сведения, получаемые им от разных источников, сводятся к одному: готовится взрыв моста через Куиту и сделать это черное дело должны будут подводные пловцы-профессионалы из подразделения «морских дьяволов» ЮАР. А вот помогать им в этом должна будет «группа содействия» с виллы «Порция». Да, именно так. Все-таки вовремя сообщил весь этот расклад агент Кок, внедренный на базу «Немо». Последняя шифрограмма, поступившая от него, весьма красноречива. «Будь моя воля, – говорил себе Романтеев, – дал бы этому Коку совсем другой позывной, а именно: Цицерон. Хотя... В истории разведывательных служб, которая изучается ныне в специальных учебных заведениях как отдельная дисциплина, можно найти упоминание о выдающемся разведчике Эльясе Базне, работавшем в столице Турции в годы Второй мировой войны. За очень красноречивые и емкие по содержанию радиограммы руководители абвера дали ему позывной Цицерон. Его доклады о Тегеранской конференции с участием лидеров трех союзных держав – Сталина, Рузвельта и Черчилля – очень высоко оценили в фашистской Германии. К тому же он первым сообщил своим хозяевам термин “Оверлорд”, которым кодировался союзниками план открытия второго фронта – высадки в Нормандии. И это позволило фашистам основательно подготовиться к их встрече. Подводные пловцы... Вот о чем надо сейчас хорошо подумать! – прервал ход своих размышлений контрразведчик. – И тут неплохо было бы воспользоваться знаниями капитана Стрешнева. Ведь он, кажется, бывший спортсмен-подводник и мог бы поучаствовать в подготовке аквалангистов из ангольских добровольцев, вызвавшихся противодействовать южноафриканским “дьяволам”. Что ж, посоветуюсь с инструктором по подводному плаванию, назначенным генералом Дани Баллосом».
Заканчивая свой рассказ о приключениях на вилле «Порция», Стрешнев в самом конце спохватился:
– Да, забыл вам передать слова агента с позывным «Штифт», который помог мне скрыться с виллы. Он сообщает, что пруд на территории владения Дадины каким-то образом связан с руслом реки Куиту. От себя могу добавить, когда переплывал этот пруд, то чувствовал под водой довольно сильное течение. Это доказывает, что предположения вашего агента верны.
