Сергей Зверев - Полундра
Они снова выпили, помолчали немного, сосредоточенно глядя прямо перед собой.
— Да уж, — проговорил рассеянно мичман. — Теперь у нас бандиты хозяевами жизни оказались. Бандиты да толстосумы. В нашем городке тоже вот объявился такой, олигарх заполярного разлива. Какой только черт его сюда занес… Ты не слышал, старлей?..
Мичман поднял глаза на своего командира, и от изумления слова замерли у него на губах. Потому что Полундра, замерев и окаменев как статуя, во все глаза глядел куда-то в сторону. Оглянувшись, мичман увидел, что от входа в ресторан по не слишком широкому проходу между столиками пробираются лысеющий солидный господин в дорогом сером костюме, ведущий под руку Наталью Назарову, а следом за ними, на почтительном расстоянии, но не отставая, группа звероподобных телохранителей, с грузными, точно медвежьими, телами и тупыми, но наглыми физиономиями.
— Тихо, тихо, старлей, не нервничай! — попытался было заговорить мичман. — Тут ничего не поделаешь…
Но Полундра не слышал его. Поднявшись из-за стола, он решительно отстранил пытавшегося было остановить его мичмана и твердой походкой направился навстречу бизнесмену.
Белокурая девушка, заметив Полундру, вздрогнула, ее глаза расширились от ужаса. Она реши— тельным движением выдернула свою ладошку из руки бизнесмена, сделала шаг навстречу Полундре, затем остановилась в растерянности, стыдливо опустив голову.
— Вот, значит, как ты ухаживаешь за больным отцом! — тихо, но отчетливо проговорил Полундра. — Значит, ты отказалась от встречи со мной сегодня вечером ради вот этой толстомордой мрази!
— Сережа, я прошу тебя… — Девушка не договорила, в отчаянии, казалось, не находя слов.
— Значит, деньги и правда самое важное в жизни. Я так понял? — продолжал Полундра. — Вернее даже, не просто самое важное, а вообще единственное, что имеет значение…
— Слушай, мореман! — Бизнесмен при виде Полундры в этом зале несколько растерялся, но в окружении своих телохранителей обрел обычную свою уверенность и наглость. Он развязно приблизился к Полундре, попытался встать между ним и белокурой девушкой. — Ты чего лезешь, мурло, к моей девушке? Ты что, хочешь, чтобы твои мозги здесь по полу размазали?
Блестевшие диким огнем глаза Полундры впились в пухлую физиономию бизнесмена.
— Уйди отсюда, сука! — тихо, но зловеще проговорил Полундра. — Уйди, а то хуже будет!
Бизнесмен, не на шутку разозленный оскорблениями Полундры, размахнулся было, чтобы заехать тому по лицу, но в следующее мгновение рука его оказалась зажатой в цепком, словно стальные клещи, кулаке Полундры. Стоявшие поблизости отчетливо слышали, как внутри руки бизнесмена что-то противно хрустнуло, и тот, отчаянно взвыв, отлетел в сторону, опрокинув чей-то столик.
Все произошло так неожиданно и стремительно, что стоявшие толпой телохранители не успели и пошевелиться. Сверкающие хмельным бешенством глаза Полундры сузились, точно глаза дикого барса; он стоял посреди неширокого прохода между столиками, не сводя своего взгляда с ошалевших от неожиданности телохранителей. Коммерсант, обхватив поврежденную руку, корчился на полу и стонал.
— Вы что стоите, олухи? — внезапно проскулил он, обращаясь к своей охране. — Чего ждете? Убейте его! Живо!
Тогда только «быки» зашевелились. Без особого энтузиазма они набросились было на Полундру. Мичман Витя Пирютин, видя, что дело принимает серьезный оборот, стремительно кинулся к компании и едва успел оттащить в сторону белокурую девушку. Эта мужская забава была явно не для нее.
Блокировав прямой удар первого из телохранителей и отведя его руку в сторону, Полундра нанес ему в ответ удар в грудь такой силы, что тот, отчаянно захрипев, повалился назад и сшиб с ног двух других телков — в проходе между столиками было слишком тесно, чтобы наступать широким фронтом. Те в свою очередь, выбравшись из-под временно небоеспособного тела своего товарища, тут же поопрокидывали ближайшие столики, очистив свободное пространство, и снова накинулись на старлея. Тот угодил одному из них ногой в живот, так что телок мгновенно скрючился; блокировав обе руки второго, Сергей нанес ему болезненный удар в горло, после чего швырнул прямо на поднявшегося телохранителя — того, что он вырубил в самом начале.
— Полундра! — словно на палубе корабля в момент крайней опасности раздались вопли в ресторанном зале. — Полундра опять разбушевался!
Большая часть посетителей ресторана тут же стала по стеночке выбираться прочь, небезосновательно опасаясь за свою жизнь, немногие отважные также жались к стенам, но не уходили, непременно желая видеть, как старлей вырубит всех этих похожих на медведей-гризли звероподобных телохранителей ненавистного всем коммерсанта.
— Полундра, сзади! — во всю глотку крикнул мичман, и старлей едва успел нагнуться, чтобы принять на спину удар стулом, что обрушил на него один из очухавшихся телохранителей. Не особенно прочное деревянное сооружение от удара разлетелось в щепки. Телохранитель же уже летел к стене, сметая на своем пути столы и стулья, а на его широкой роже багровел, наливаясь кровью, след от соприкосновения с морским ботинком Полундры.
— Стоять, сука, убью!
Коммерсант между тем, придя в себя после падения, сумел подняться на ноги. Прижимая покалеченную правую руку к животу, в левой он сжимал черный ствол пистолета.
Полундра едва успел пригнуться — пуля просвистела совсем рядом с виском старлея и ударилась в стену. Двое других телков тем временем снова набросились на старлея. Полундра своим огромным кулачищем заехал ближайшему из них под дых, отчего тот скрючился и замер на месте. Прикрываясь вторым телохранителем как щитом от пуль коммерсанта, Полундра блокировал правую руку телка и, нанеся ему три мощных удара прямо в лицо, стал осторожно приближаться к побледневшему от страха бизнесмену. Тот продолжал держать наготове свой пистолет, но был заметно растерян и в ужасе смотрел на своего отчаянно гримасничающего, но неспособного освободиться телохранителя.
— Уйди, остолоп! — крикнул он своему телку, беспомощно извивавшемуся под сыпавшимися на него ударами. — Уйди, я его прикончу!
Но это было бесполезно. Полундра приблизился к коммерсанту и ударом ноги вышиб ствол. Отшвырнув в сторону окровавленного телохранителя, он накинулся было на бизнесмена, но тут какой-то шум раздался у самого входа в ресторан.
— Тикай, Полундра! — крикнул верный мичман, наблюдавший схватку, стоя у стены. — Эти сволочи ресторанные работники патруль вызвали!
В это время несколько вооруженных людей в зелено-пятнистых куртках уже бежали по разгромленному залу ресторана, лязгая на ходу затворами.
Патруль оказался армейским. Возглавлявший его майор — крепко и гармонично сложенный, но ниже среднего роста офицерик — насмешливо оглядел тяжело дышавшего Полундру в разорванном кителе, бешено сверкавшего на него глазами.
— Ну что, морячок, — с нарочитой веселостью спросил майор, поигрывая подобранным с пола пистолетом бизнесмена. — Чего буянишь? Думаешь, первый день на берегу после похода, значит, все можно?
Полундра заскрежетал зубами, еле сдерживаясь, чтобы не кинуться на нахально ухмыляющегося армейского офицера. Нацеленные карабины ничуть не волновали его, просто в тот момент Сергею очень не хотелось позорить флот дракой в ресторане с армейскими.
— У, какой злой! — спокойно и насмешливо продолжал майор. — Сразу видно, характер у тебя боевой. Я спрашиваю, ты какого хрена драку здесь устроил? Посуду перебил, всю мебель переломал… Здесь же приличные люди отдыхают…
Серьезно? — едва сдерживая бешенство, процедил сквозь зубы старлей. — Вот это мурло, — он кивнул на скорчившегося от боли на полу коммерсанта, — по-твоему, и есть приличные люди?
— А по-твоему, нет?
— По-твоему, эта мразь может оскорблять меня, морского офицера, а я даже за честь свою не могу постоять, так, что ли? Значит, они могут вытворять все, что им нравится, им все можно? А как я решу за себя постоять, так ты, сволочь, являешься их защищать? Где ты, сука, был вместе с кодлой своих салаг, когда этот отморозок стал из пистолета здесь по людям палить? Он же сдуру подстрелить кого-нибудь мог! Кто бы за это ответил?
Мгновение майор рассматривал старлея с головы до ног удивленным, нарочито веселым взглядом, потом насмешливо покачал головой.
— Слушай, мореман, ты на что нарываешься? — небрежно проговорил он. — На армейской губе хочешь посидеть? Так это тебе, считай, уже обеспечено. Вот этого всего, что ты тут натворил, для твоего ареста вполне достаточно.
Бешеные глаза Полундры зажглись огнем при последних словах майора.
— Меня на губу? — чуть слышно проговорил он. — А не зря вы это, майор?
— Ты арестован, старлей, ты понял? — наезжая на Полундру, продолжал армейский офицер. — Сейчас ты добровольно пойдешь с нами. Учти: в случае сопротивления тебе же хуже будет! — И видя, что Полундра тем не менее не трогается с места, коротко приказал: — Так, патруль, взять его!
