Александр Тамоников - Солдаты вечности
— Не важно, — буркнул Фостер.
— Не хочешь, не говори. Знаешь, Шон, поверь, я на твоем месте поступил бы точно так же. Измену, предательство нельзя прощать.
— Вы ехали следом, а я вас не видел.
— Это еще не говорит о том, что мы не видели тебя. Да и просчитать, куда ты повезешь трупы, было несложно.
— И что теперь? Вы сдадите меня полиции?
Генерал подошел к Фостеру.
— Ты подумал, что сказал? Мы своих не сдаем. Правда, отпуск тебе придется прекратить.
— Здесь мне делать нечего.
— Согласен. Ты в доме убрался?
— Я все зачистил.
— Хорошо! — Коулман повернулся к Бруксу и приказал: — Рик, похорони Хендерсона и Анжелику, а мы с полковником пройдемся к дороге. Да смотри, закопай тела так, чтобы никто не заподозрил, что здесь могила. Землю трамбуй как следует, дерн уложи.
— Я все понял.
Генерал взглянул на Фостера и спросил:
— Или ты сам желаешь похоронить жену?
— Нет! Пусть это сделает Брукс.
— О’кей. Рикки, работай! — Коулман повел Фостера к грунтовке. — А теперь, полковник, слушай, что тебе предстоит сделать уже завтра…
С рассветом Фостер приехал на свою квартиру, собрал вещи и к 11.00 был на аэродроме, где грузился транспортный борт, идущий в Ирак.
Глава 3
Ирак, суббота, 15 сентября
Вертолет «Блэк Хоук» с Коулманом на борту совершил посадку на плато, в десяти километрах от иракского города Эль-Румайн. Генерал заглянул в кабину пилотов.
— Алекс! — обратился он к командиру. — Следуй на базу.
— А как же вы? — Командир экипажа обернулся к Коулману.
— За меня не беспокойся. Здесь наш спецназ. С ним я вернусь в Эль-Джубайр.
Командир экипажа кивнул.
— Да, сэр!
— Ну вот и ладненько.
Генерал спрыгнул на каменистый грунт, отошел к высокому валуну. Вертолет поднялся, взметнув облако пыли, и ушел на северо-восток. Коулман взглянул на часы. 07.20. Человек, с которым он назначил здесь встречу, должен появиться через десять минут. Генерал прикурил сигарету.
Вскоре он услышал рокот дизеля, и на плато въехал внедорожник. Из него вышел мужчина в камуфлированной форме, с аккуратной бородкой и автоматом на плече.
Он осмотрелся, а генерал шагнул из тени и позвал:
— Явад!
Мужчина обернулся на голос.
— Сэр?!
— Это я. Салам, Явад!
— Ва алейкум ассалам. — С этим приветствием к Коулману подошел иранец лет пятидесяти. — Я видел вертолет, боялся опоздать. Пришлось подгонять водителя. Мы чуть не перевернулись на узком участке серпантина.
— Не надо было рисковать, Явад.
— У вас все в порядке, господин генерал?
— А разве когда-то было иначе?
Иранец вновь осмотрелся и проговорил:
— По-моему, не совсем удачное место для переговоров вы выбрали, господин генерал.
— Предлагаешь проехать в Эль-Румайн?
— Почему нет? У меня там на самой окраине дом.
— Иранец живет в Ираке?
— Э-э, господин генерал, сейчас здесь, на приграничных территориях, все изменилось. Это со стороны Ирана кордон охраняется достаточно сильно, а отсюда его по большому счету и держать-то некому. Да и Эль-Румайн уже не тот цветущий город. Сейчас он больше напоминает кладбище. Люди остались в западной части, на востоке живут всего три семьи, отдельной группой, за единым забором. Дом куплен на имя иракца. Да и мы останавливаемся в нем только в случае необходимости и ненадолго.
Коулман указал на «Форд» и спросил:
— Кто с тобой?
— Водитель и охранник.
— В доме?
— Там двое и еще одна машина.
— Вокруг все спокойно?
— Говорю же, как на кладбище.
— Плохое сравнение, Явад!
— Прошу прощения, сэр. Впрочем, мы можем обсудить все вопросы и здесь.
Коулман выбросил окурок сигареты.
— Хорошо, едем в Эль-Румайн. Все равно тебе вести меня в Эль-Джубайр. А это через Румайн.
— Прошу в машину, господин генерал.
— Ты прикажи по связи, чтобы те двое, которые остались в доме, все вокруг хорошенько осмотрели и заняли позиции, обеспечивающие контроль за подходами к усадьбе.
— Конечно, сэр! А Марзия приготовит завтрак.
Коулман посмотрел на Явада Махради и поинтересовался:
— Ты говорил о двух мужчинах в доме. Что еще за Марзия объявилась вдруг?
— Это моя женщина. Не жена, не наложница, а рабыня. Я купил ее здесь у одного достойного человека…
Коулман прервал Махради:
— Меня не касается, кто эта баба и как она попала к тебе. Я хочу знать, почему ты раньше молчал о ней?
— Господин генерал, поверьте, она не достойна вашего внимания. Женщина обслуживает меня, моих людей. Она не сует нос туда, куда не надо. Я посчитал лишним беспокоить вас сообщением о какой-то рабыне.
— Почему тогда ты пытаешься объяснить, как она попала к тебе?
— Чтобы у вас не возникло лишних подозрений.
— Сделай так, чтобы эта Марзия не видела меня.
— Хорошо!
Генерал армии США прошел к внедорожнику, сел на место старшего машины. Яваду Махради пришлось устраиваться сзади.
Оттуда он приказал водителю:
— В Эль-Румайн, Хади!
Молодой иранец, тоже облаченный в камуфлированную форму, кивнул, завел двигатель, развернул автомобиль и повел его к обрыву. Там начинался крутой извилистый спуск в долину, где был расположен город Эль-Румайн, когда-то цветущий и полный жизни.
«Форд» осторожно прошел горный серпантин и небольшой участок долины, а потом остановился в роще.
— Куда ты привез меня, Явад? — спросил Коулман.
— Домой. Усадьба сразу за рощей, зайдем со стороны сада.
— А где город?
— Он ниже, отсюда его не видно.
— В Эль-Румайне нет мечети? Минарет должен быть виден издалека.
— Была мечеть, — ответил Махради. — Но авиация США сровняла ее с землей. Как и большую часть города, который занимали сторонники Хусейна.
— Понятно! Что ж, веди, Явад, да не забудь о том, что твоя рабыня не должна меня видеть.
— Да, генерал! — Махради вышел из машины, достал из чехла портативную радиостанцию и вышел на связь: — Джавад, ответь!
— Слушаю! — донесся сквозь помехи мужской голос.
— Что дома?
— Порядок.
— Мы в роще!
— Знаю!
— Подойдем через сад. Вокруг все спокойно?
— Спокойно, командир!
— Отслеживай обстановку и сделай так, чтобы Марзия не видела нас.
— Хорошо.
— Отправь ее готовить завтрак.
— Она уже занимается этим в летней кухне.
— Вот там пусть и торчит, пока не позовут.
— Да, командир!
Отключив радиостанцию, иранец посмотрел на Коулмана и доложил:
— Все в порядке, генерал.
— Я слышал.
Оставив машину в роще, четверо мужчин по балке пошли к едва ли не единственной усадьбе, сохранившейся в этой части города.
Дом Махради оказался большим, крепким. Одна из комнат была меблирована в европейском стиле, что удивило Коулмана.
— А это что за помещение? — спросил он, обходя дом.
— Ваш кабинет, генерал. Я подумал, что отсюда вам безопасней всего будет руководить боевой операцией.
— Ты уже думаешь за меня, Явад?
— Но согласитесь, что этот дом — самое удобное место для вас. Здесь и спутниковая станция имеется, и охрана. При необходимости в доме можно разместить и боевой отряд.
— Может, ты мне сюда и шлюх завезешь? — усмехнулся Коулман.
— Без проблем, генерал. Для начала можете использовать Марзию. Она сделает все, что вы захотите, ну а потом… В ближайшем селении много вдов осталось. Они уезжают в Багдад, но мало кто возвращается. Неизвестно, доехала ли женщина до столицы Ирака или пропала в пути. Эти проблемы мало кого беспокоят. Так что с женщинами здесь нет никаких трудностей.
— Я подумаю над твоим предложением разместить здесь штаб. Место действительно удобное, рядом с Эль-Джубайром. Кстати, патрули иракской бригады в Румайн заглядывают?
— Нет! Что им тут делать? Они сидят в Эль-Джубайре. Иногда батальоны бригады проводят рейды в районе Хувайра, но мятежники, сторонники Хусейна, уклоняются от боев. Они предпочитают обстреливать по ночам территорию правительственных войск.
— Я в курсе, что за обстановка в этом районе. Насколько мне известно, объединенное командование планирует переброску в Эль-Джубайр американской бригады, усиленной отдельным танковым батальоном и авиацией. Вот тогда мятежникам в Хувайре придется либо сложить оружие, либо уходить в горы.
Махради кивнул и проговорил:
— Ну, если в Эль-Джубайре встанет усиленная американская бригада, то тогда, конечно, так и будет.
— Ладно, Явад, планы командования нас не касаются. Нам надо решать свои вопросы. Ты вызвал сюда человека, который обеспечивает пуск ракет с территории Ирана?
— Вызвал. Он должен прибыть к десяти часам.
