Сергей Соболев - Танго втроем

— Я не верю своим глазам! — ахнул один из «силз». — Да здесь же… колоссальная груда денег!!

Они в изумлении застыли на пороге внушительных размеров подземного помещения, куда им с таким трудом удалось пробиться. На стеллажах вдоль стен были разложены сотни ящиков, а те, что не поместились, были складированы на полу.

— Все, парни, начинаем работать! — дал команду старший. — Открывайте ящики! Но будьте предельно внимательны, боши наверняка оставили здесь неприятные сюрпризы…

Он первым подошел к стеллажу. Подсвечивая мощным фонарем, убедился, что на виду нет подозрительных проволочек — более всего приходится опасаться «растяжек». Провел перчаткой по крышке, где сквозь слой плесени просматривались очертания имперского орла, держащего в своих когтях свастику.

Странно, что боши держат свои ценности в не слишком приспособленном для долголетнего хранения помещении. По-видимому, раньше здесь функционировала какая-то техническая система, призванная поддерживать в хранилище определенную температуру воздуха и минимальный уровень влажности, но к настоящему времени она уже не действует. Все ящики на стеллажах покрыты слоем плесени. Хотелось бы надеяться, что упаковки герметичны и не пропускают влагу.

В любом из этих ящиков могут находиться либо картины знаменитых и малоизвестных мастеров, либо культовые ценности, такие, как древние русские иконы. Там могут быть золото, платина, драгоценные камни… Или архивные документы, за каждый лист которых сейчас можно было бы выручить огромные деньги.

Вот что, например, находится в этом ящике?

Одна защелка открылась легко, вернее, отвалилась, поскольку прогнившие доски ящика уже не держали ржавых петель креплений, вторую старший группы сбил при помощи подручного инструмента. Открыл верхнюю крышку, с затаенным любопытством заглянул внутрь «бокса».

Ящик был пуст.

Пустыми оказалась еще добрая дюжина ящиков, которые он вскрыл поочередно вслед за первым. Потом он уже перестал возиться с креплениями и замками, брал очередной «бокс», как бы взвешивая его, клал на пол, брал следующий, следующий… Точно так же действовали и остальные поисковики-

— Что за чертовщина! — Старший спецгруппы раздраженно пнул ногой очередной пустой ящик. — Неужели боши все вывезли?!

Наконец, когда уже отчаялись найти хоть что-то, стоящее внимания, один из «силз» обнаружил несколько довольно тяжелых «боксов». Все, включая видеооператора, снимавшего на пленку безрадостную, в сущности, картинку, собрались возле находки.

Вскрыли первый ящик. Обнаружили внутри… бошевский пулемет «МГ-42», настолько ржавый, что вряд ли его можно было числить за боевое оружие. В остальных ящиках, по выражению старшего, обнаружили «макулатуру»: частично разъеденную плесенью, частично выцветшую от времени пропагандистскую литературу времен нацистского рейха, незаполненные солдатские книжки, книжки удостоверений «Аненпасс» — документ, удостоверяющий чистоту арийского происхождения, его в те годы должен был иметь при себе каждый немец; листовки с изображением узкоглазых и кривоногих «азиатов» и надписью, в переводе с немецкого означающей «Мы никогда не сдадимся!», кипы геббельсовского рупора — газеты «Анграфф»… Последний из обнаруженных «тяжелых» ящиков был наполнен грудой солдатских «крестов» — хватило бы наградить целой полк.

Старший, а за ним и все прочие, процедили отборные ругательства. Закончив видеосъемку, тронулись в обратный путь. Здесь, когда они выбрались в нижнюю галерею, им следовало пройти по ней пару сотен шагов, а затем последовательно подняться на два уровня, причем в некоторых местах «каверны», образовавшиеся в прослоенных глиной пластах южной подошвы Замковой горы, были заполнены грунтовыми водами, эти мокрые участки преодолевали в аквалангах, — их ждало довольно неприятное открытие.

Фонарь одного из «силз», обшаривая своды подземной галереи, высветил частично поврежденную в этом месте кладку.

— Смотрите, что я нашел, — известил он о своем открытии остальных. — Кажется, это… следящий датчик!

Он очистил рукой в перчатке наполовину вмурованный в кладку и .закрашенный под ее же цвет цилиндрический предмет размером в кулак. Ковырнул тесаком. Часть кладки выкрошилась, обнажив толстый, со свинцовой оболочкой кабель.

— Да, похоже, что так, — сказал, рассматривая находку, старший спецгруппы. — Датчик радиоволнового действия… Но все равно здесь ни черта нет! Давайте-ка будем выбираться на поверхность, мне уже не терпится глотнуть свежего воздуха!

— А я бы сделал лучше пару глотков бурбона, — сказал кто-то из боевиков. — Да, парни, что-то наше начальство на этот раз перемудрило…

Бушмин видел окружающие предметы в серо-зеленых тонах. Лицо его почти полностью закрывала маска с укрепленным на ней прибором ночного видения. Фонарями решили пока не пользоваться, дабы не дать себя случайно обнаружить.

Звено из трех человек следовало по подземной галерее, расположенной на глубине от четырнадцати до шестнадцати метров, — были небольшие перепады отсчитанных от условного нулевого уровня. Сооружение это, судя по всему, было построено в годы последней войны, а уже в наши дни кто-то позаботился о том, чтобы забетонировать разрушившуюся местами кладку, поменять негодную гидроизоляцию, укрепить сделанными из железобетона балками сводчатые стены и потолки.

Ни один самый отчаянный диггер не смог бы сюда проникнуть. Попасть в эту галерею, как и вообще проникнуть в секретный подземный Кенигсберг, могут лишь люди, имеющие доступ к таким объектам, как готический особняк, расположенный по улице Вагнера. В противном случае придется столкнуться с такими сложностями и непреодолимыми преградами, что либо у поисковиков в конце концов иссякнет всякий энтузиазм вместе со скудными финансами, либо исследователи сгинут в этих запутанных, полузатопленных, обветшавших подземных лабиринтах, да так, что и следа не найти.

Кондор шел первым, на манер проводника. За плечами у него около сорока килограммов груза — удалось добрать ещё ВВ на складе в особняке. Багаж упакован в прорезиненный пятнистый мешок с лямками, трофейный рюкзачок напоминает наш «рюкзак десантника РД-54».

Чуть позади практически бесшумно шел Тихий. Замыкающим двигался Командир. Галерея, проложенная под землей вдоль южной подошвы Замковой горы, тянулась с запада на восток, параллельно руслу Новой Преголи, причем в одном месте, где начался заметный подъем, стену галереи отделяло от среза обшитой камнем набережной каких-то семь-восемь метров. В этой же точке, что любопытно, но выше на два-два с половиной метра, проходил гидротехнический коллектор ливневой канализации. Здесь когда-то был оборудован водоотвод, но горловину давно уже забутова-ли — кто ж разрешит сбрасывать «неочищенные» воды в реку в самом центре города?

Такой вот любопытный здесь имеется «гидротехнический узел» с «пробкой-затычкой», предохраняющей не то реку от попадания в Нее сточных вод, не то подземные коммуникации от затопления водами Преголи, и двумя сходящимися в данной точке «магистралями», имеющими, ко всему прочему, боковые ответвления.

Кто, а главное, зачем такую «хитрость» придумал? А ведь в недрах горы есть еще один «гидроузел», вот к нему-то и проложили курс «пловцы».

Кондор зорко смотрел по сторонам. Они уже почти у цели. Он четко и ясно представлял себе весь замысел, который им всем вместе предстояло осуществить. Как и любой другой из их компании, он знал свой маневр. Идея, которая родилась неизвестно в чьих головах, казалась ему поистине гениальной.

Бушмин еще раз поаплодировал в душе умницам, спланировав-шим финальную стадию спецоперации. Ими было найдено опти-мальнейшее решение! С учетом всех многообразных, весьма сложных для анализа и прогностического расчета аспектов и нюансов, в данную минуту, в данный день, месяц, год, при существующем порядке вещей, с учетом политических и прочих реалий надлежало действовать именно так, а не как-то иначе.

Примерно такого же мнения придерживался идущий замыкающим командир спецгруппы. Шувалов мог бы в деталях рассказать, как родилась так приглянувшаяся Кондору идея. Еще бы — он и был ее автором! Когда он поведал свой замысел Мануилову-Мер-лону, тот сразу же ухватил суть идеи. А когда, вооруженные данной идеей, они еще раз более предметно исследовали план-схему Кондора, то обратили внимание на два нанесенных на карту объекта, обозначенных руническим символом «Сиг», напоминающим сломанную молнию. Две такие «молнии» составляют эмблему «СС», ордена «мертвой головы». Но что может обозначать на карте подземных коммуникаций одинарный символ?

Шувалов провел аналогию с двумя схожими объектами, сооруженными нацистами на территории СССР в годы войны. И в том, и в другом месте ему доводилось не раз бывать, когда диверсанты ГРУ отрабатывали в сложнейших условиях — можно сказать, на действующих макетах — свои учебно-тренировочные задачи.