Проклятый горный дикий край - Георгий Лопатин
— Отлично! Теперь осталось сделать репортаж о полете на дирижабле… Кстати, что это за конструкции странные по бокам? — показал Лещинский на своеобразный длинный ящик вдоль гондолы с квадратными секциями.
— Крепление для своеобразных бомб… В основном используем трофейные американские минометные мины. Но можно и наши. Так же можно использовать всякие самопальные бомбы, запихиваем трофейную взрывчатку с поражающими элементами в банку, взрыватель к ней снизу, можно просто ВОГ воткнуть, сверху стабилизатор и фють на головы врагов. Эффективная штука получается.
— С таким опасно приземляться если что-то не сбросили…
— Верно. Потому бомбовую загрузку берут если есть вероятность, что придется вести бомбардировку, ну а если не судьба, то сбрасывают в горах впустую. Трофеи ведь. Все равно подлежит утилизации, а так хоть с пользой.
— Понятно…
Залезли в гондолу. Было довольно тесновато, но разместились.
— А еще как-то используются дирижабли или только как разведчики и при случае бомбардировщики? — продолжил интервью Лещинский.
— Да, в основном используются именно в этом качестве, но вы правы, глупо было бы не использовать их еще и как грузовой транспорт для доставки необходимого в отдаленные и труднодоступные заставы. И даже как пассажирский. Я вообще считаю, что дирижабли незаслуженно забыты и недооценены, как транспортное средство.
— Не просто так же от них отказались…
— Понятно, что раньше они были просто опасны из-за использования водорода в качестве подъемной силы, но техника не стоит на месте, опять же стали получать гелий, а он куда как надежнее, так что в народном хозяйстве я уверен их много где можно применить. Доставка тяжелых и негабаритных грузов к примеру в тайгу или на крайнем севере, в горах, где нет дорог…
Так и беседовали. Поговорил журналист и с экипажем об условиях работы. Полет прошел без происшествий, оно и понятно, летали над безопасной зоной к востоку от аэродрома над степью Ялан зажатой между рекой Герируд с севера и горами хребта Банди-Сара с юга, потом по возвращении засняли посадку и взлет планера, Лещинский взял интервью у пилота и летнаба. Ну а потом журналисты отправились к генерал-майору Громову, брать интервью еще и у него, а дальше по программе их ждал небольшой сабантуй. Собственно Киборгину тоже предстояло там отметиться.
«Ну что же, план начинает потихоньку исполняться, — подумал он. — Сейчас засветиться на экране это обрести настоящую популярность в народе. Тебя увидят реально все жители СССР. О тебе не забудут уже через минуту, как в будущем, когда люди загружены информационным мусором льющегося из сотен телеканалов. Наверняка теперь письма мешками приходить станут… По крайней мере меня точно увидят и запомнят те, кто служил и сейчас служит в Афганистане… Но эта популярность и известность пока так… посредственная. Нужна более концентрированная что ли, чтобы при упоминании моего имени каждый думал, что этот чел реальный пацан блин, на него можно положиться и все такое. Надо только для этого еще разок-другой прогреметь…»
Идея как прогреметь и получить нужного оттенка славу имелась, но пока не было полного понимания, как к этой возможности подступиться.
— Ничего, придумаем что-нибудь… время пока есть.
Глава 4
6
Сабантуй как сабантуй, каких Анатолий повидал множество. Ели, пили, о чем-то разговаривали и смеялись. Сновали официантки. Части постепенно наполнялись гражданским персоналом, вот эти самые официантки, кухонные работники, продавцы и конечно медики.
Этот женский персонал делился на три части: жены офицеров, что последовали за своими мужьями, те кто хотел стать женами офицеров и чекистки — дамы приехавшие за легким заработком торгуя своим телом. Впрочем, были и иные категории, но они были крайне малочисленны.
«Ох сколько же проблем из-за них возникнет», — подумал он, наблюдая, как один офицер из числа вечных майоров, коего быстро развезло, попытался ухватить одну такую официантку за попу.
Увы, наличие женщин в столь малом количестве породит множество проблем на фоне соперничества. Тут и офицеры будут между собой как бараны бодаться вплоть до устранения соперника физичски, ну и конечно случаи «мести» за неразделенную любовь в виде расстрелов самих женщин и подбрасывания гранат.
Анатолий презирал таких мужчин, решивших выместить свои обиды на женщинах. И вообще их мужчинами не считал.
«Отеллы гребаные», — поморщился он.
Киборгин после нескольких рюмок, когда про него забыли, решил свалить по-английски. Завтра много работы и страдать похмельем некогда. За оставшиеся дни солдат требовалось научить стрелять, хотя бы «в ту сторону».
— Отпустите меня! — послышался вскрик.
Киборгин покрутил головой в поиске источника звука.
— Че ты ломаешься? Цену себе набиваешь? — зазвучал раздраженный мужской голос.
— Вы ошиблись! Я не из таких! Отпустите меня, я сказала!
— Ну да, ну да, я не такая, я жду трамвая… плавали — знаем.
— Я сейчас закричу!
— Сучка… — зло рыкнул неизвестный.
Дальше послышался булькающий всхлип и стон. Звук знакомый. Так происходит, когда кто-то получает удар кулаком в живот от которого сбивается дыхание.
«Вот же сосиски сраные!» — ругнулся Анатолий и сорвался с места на звук.
Тут он увидел, как кто-то тащит тело, приобняв за талию и положив одну руку жертвы себе на шею.
— Плохая идея подпол, — сказал Анатолий, — разобрав звездочки на свободном погоне.
Тот сначала вздрогнул, но потом ответил:
— Чего тебе капитан? Иди куда шел. Видишь девушка перебрала… тащу ее до модуля…
— Своего?
Жертва начала оживать и попыталась что-то сказать, но видимо удар получился очень уж сильным. Причем похоже, что не только в живот, но и по голове получила.
— Может помочь?
— Проваливай капитан или я тебе устрою такие проблемы, что эта звездулька тебя не спасет! Еще и гирей станет, потащив на дно!
«Хотя чего с ним лясы точить? — подумал Киборгин. — таких уродов надо сразу на место ставить, а лучше класть».
Сделав шаг вперед, Анатолий врезал подполковнику в лицо и почувствовал как хрустнул нос жертвы.
— Ы-ы! — завыл он, выпуская девушку и та рухнула на землю. — Тебе конец! Нападение на старшего по званию офицера!
— Да какой ты офицер, мразь⁈ Ты и подобные тебе только пятнают офицерское звание, — зло прошипел Киборгин. — Ты гребаный насильник и я сделаю
