Баян Ширянов - Пономарь
Может и дочь?..
“Нет”, – Успокаивал он себя. – Ребенка они не посмеют тронуть! А если посмеют?..”
Дарофеева опять на душе стало тревожно. Эта девчонка всегда лезет куда ни попадя, ищет приключения на свою хлипкую шею. Жизни не знает, доверяет всем подряд…
Не дай Бог, они с ней что-нибудь сделают! Иначе…
Он не знал, что “иначе”, он это должно быть нечто ужасное. В молодости, когда он еще был начинающим целителем, Игорь Сергеевич вдосталь побродил по Украинским деревням, в поисках неискаженных книгами рецептов народной медицины. В одном из сел он встретил старушку, колдунью бабу Веру. Она научила его как наводить порчу, сухоту, и прочим азам вредоносной деревенской магии.
Тогда он поклялся себе, что никогда не применит это страшное оружие. Но сейчас Дарофеев был близок к тому, чтобы нарушить клятву.
Мозг напряженно работал, выискивая способы защитить девочку.
“Брат!” – Внезапно осенило целителя.
Они редко виделись, Елизавета Игнатьевна недолюбливала его, но Константин Сергеевич всегда приходил на помощь. Он был на пять лет моложе Игоря и служил в Войсках особого назначения в чине капитана.
Со Светой у него были прекрасные отношения. Она звала его “дядя Котя”, а он, польщенный детским вниманием, гнул для нее пятаки и голой ладонью разбивал кирпичи. Дарофеев вспомнил, как Лиза ворчала из-за этих кирпичей: ”Он все тут порушит! Не из чего дачу будет строить…” Но дачу построили, и не без помощи Константина.
Задумавшись, Игорь Сергеевич чуть не проехал свою остановку. Лавируя между пассажирами, он, чуть ли не бегом, пронесся вверх по лестнице, выскочил на улицу.
В нем теплилась надежда, что Света дома, и одной головной болью будет меньше.
Однако квартира встретила его гулкой нежилой пустотой.
Даже в прихожей чувствовался запах беды.
По коврам, не снимая ботинок, Дарофеев ринулся к телефону и вызвал из его памяти номер брата.
Разговор получился коротким и сумбурным. Экстрасенс не решился сразу рассказать обо всех напастях, изъяснялся намеками, но цель была достигнута: Через час Константин обещал приехать.
На такое короткое время не было смысла садиться в медитацию. Шел уже четвертый час, а Игорь Сергеевич ел только рано утром.
После обеда, он зашел в комнату дочери. Все тут было на своих привычных местах, но Дарофеев внезапно уловил странный запах. Пахло одновременно сладким и горьким.
Обойдя всю комнату по периметру, надеясь определить источник аромата, целитель остановился у светиной кровати. Заглянул под нее, выдвинул ящик с бельем.
Там, в дальнем углу, прикрытые старым одеялом лежали два пакетика. Один большой и бесформенный, второй гораздо меньше, словно в целлофан завернули аптечный пенициллиновый пузырек.
Уже зная, что его ждет, Игорь Сергеевич взял первый и развернул.
Внутри оказалось около десятка одноразовых шприцов в пластмассовых оболочках и множество непользованных разнокалиберных игл.
В другом, действительно был плотно закупоренный пузырек. Стенки и дно его покрывал тонкий слой желтоватого налета. В нем находилось немного прозрачной жидкости.
Жидкость, очевидно, была такая едкая, что запах пробивался даже из-под тугой пробки. Осторожно открыв, Дарофеев принюхался. Да, именно этим провоняла вся комната.
Сначала Игорь Сергеевич хотел немедленно вылить этот, он уже не сомневался, наркотик, но потом решил оставить и показать Синельникову. Может, капитан определит, что это такое и можно ли от этого отвыкнуть.
В дверь позвонили. Дарофеев закупорил жидкость, поставил пузырек на стол и пошел к двери.
Скорее по привычке, ведь должен был появиться Костя, целитель поглядел в глазок. На лестнице стоял незнакомый долговязый парень.
– Вам кого?
– Вы отец Светы?
– А вы кто?
– Я Василий. Света попала в больницу…
Сердце кольнуло. Путаясь в запорах, Игорь Сергеевич открыл бронированную дверь.
– Заходите. Как это случилось?
Вместо того чтобы последовать приглашению, Василий отступил.
– Она в наркологической больнице…
– Ты что, был с ней? – Экстрасенс подался вперед. Парень попятился:
– Был, и что? Ее взяли, меня отпустили…
Дарофеев бросился к Василию в бесполезной попытке схватить его. Но тот стоял далеко. Он тут же развернулся и, прыгая через несколько ступенек, скатился по лестнице.
– Семнадцатая больница. Она там! – Убегая, прокричал наркоман.
Преследовать его Игорь Сергеевич не стал. В сердце укололо еще раз.
4.
Брат пришел через пару минут.
– Да. Пронесся мимо меня такой длинный и рыжий. – Ответил Константин. – Я его запомнил. Найти его? Он далеко не мог убежать: в испарине весь…
– Да нет, не стоит… Ты поешь, а я в больницу дозваниваться буду.
Младший Дарофеев голоден не был, поэтому, пока трещал телефон, набирая один и тот же номер, слушал рассказ брата. Но рассказ был явно не полон: экстрасенс внезапно решил, что не стоит посвещать Костю в свои дела с мафией.
На средине повествования прозвонилась больница.
Из беседы с дежурной сестрой, Игорь Сергеевич узнал, что Светлана Дарофеева поступила сегодня в состоянии сильного наркотического опьянения.
Что она практически невменяема, поэтому ее не отпустили, как остальных.
Что врачей ни сегодня, ни завтра не будет, поэтому забрать ее можно только в понедельник.
Что больница наркоманов лечит только по их желанию, и что у санитарки куча обязанностей, которыми она не может манкировать, и она не может постоянно утешать всех родителей, которые не следят за своими детьми, от чего те попадают в дурные компании.
– Что ж, – резюмировал Костя, – похоже Света, хотя и в неприятном месте, но в безопасности. Теперь давай думать, как быть с тобой и Лизой.
После недолгих дебатов, брат согласился взять дочку Дарофеева на время к себе и сопровождать его самого весь понедельник.
– У Стругачей, “Понедельник начинается в субботу”, – Заявил Константин, – А у нас – в воскресенье. Мало ли, что придет в голову этим недоумкам. Короче, я у тебя завтра вечером. К Свете и на твою работу пойдем вместе.
Пока братья чаевничали, Игорь Сергеевич немного успокоился.
После ухода Кости, он почувствовал, что уже способен на медитацию.
Переодевшись в шелковый халат с магической символикой и запалив свечи, Дарофеев лег на тюфячок и начал путешествие вне тела, разыскивая Рыбака и его окружение.
Глава 6.
1.
– Тринадцать часов, Московское время. – Громыхало радио. Поморщившись от этих звуков, Елизавета Игнатьевна попыталась встать, что бы убавить громкость. Но руки и шею что-то держало.
Повернув голову, она с ужасом увидела, что лежит привязанная толстыми ремнями к железной раме кровати. Болела левая сторона шеи.
Женщина вдруг вспомнила. Воры! Они укололи ее, и потом она ничего не помнила. Где она? Почему привязана?
Страшная догадка заставила Елизавету Игнатьевну задрожать. Похищена!
Конечно, она читала о таком в газетах, слышала рассказы Дарофеева. Но чтобы это случилось с ней? Немыслимо! Почему она стала жертвой неизвестных злоумышленников? Оглядевшись, насколько позволяли путы, она увидела, что лежит в небольшой комнатушке, в которой, кроме ее кровати помещались два обшарпанных стула и стол.
На столе вместе с увядшими цветами в простенькой вазочке стояла красная коробка радиоприемника.
Чтобы посмотреть в окно, Дарофеевой пришлось выгнуться всем телом и чуть ли не встать на голову: оно находилось в головах койки. За давно не мытыми стеклами виднелись верхушки деревьев и возвышавшаяся над ними водонапорная башня с огромным ржавым резервуаром.
Значит, она за городом. Но где?
Женщина попробовала вырвать руку. Но ременная петля, завязанная на совесть, лишь резанула кожу.
А, может, она тут одна? И ее оставили умирать от голода?! Елизавета Игнатьевна набрала в грудь воздуха и, что было сил, закричала:
– Помогите! На помощь! – Вдруг, вспомнив, что по телевизору советовали делать в подобных случаях, она добавила: – Пожар!!! Горю!!!
Это возымело эффект. Послышался грузный топот и в дверь вломился толстый мужик средних лет. Его пухлые щеки были покрыты щетиной, тонкий нос раздувался, узкие карие глаза смотрели на Дарофееву.
– Шутишь? – на удивление доброжелательно сказал мужик, – Кричи дальше. Тут в округе на два километра никого, кроме сторожа. Да и тот глухой и слепой. А уж коли ты проснулась, жди гостей…
– Кто вы? Что вы со мной хотите сделать? – Женщина в ярости забилась на кровати. Та заскрипела и стала угрожающе раскачиваться.
– Мы? Мы ничего. А вот тот дяденька, к которому тебя скоро повезут… Он-то с тобой круто позабавится!
– Отпустите! – Заплакала Елизавета Игнатьевна:
– Ну, пожалуйста! Муж, он вам выкуп заплатит!
– Выкуп, это хорошо! Не бойся, вы все нам заплатите.
Бандит подмигнул и затопал обратно. Но вскоре он вернулся и не один.
Второй был сухопар, в очках, и даже из-за стекол был виден страшный фанатичный блеск его глаз. В руке у второго похитителя был шприц с прозрачной жидкостью.
