Дон Пендлтон - Разгром в Сент-Луисе

Дон Пендлтон

Разгром в Сент-Луисе

Разум сам себе хозяин,

Он ему — лишь волю дай —

Может сделать ад из рая,

И создать из ада рай.

Вот здесь, в аду, и есть то самое место, где происходит сотворение мира. Но существование ада лишается смысла, если пустует рай. Мы должны выбирать и кто-то из нас выбирает рай, кто-то — ад. Я сделал свой выбор. И я намерен управлять этим местом, если смогу, чтобы придать его существованию хоть какой-нибудь смысл.

Пролог

В охваченных войной районах юго-восточной Азии он был известен под кличкой Палач. Этим кодовым именем наградило его собственное правительство. Вражеское командование именовало его не иначе, как «этот дьявол», и регулярно повышало награду за его голову. Но в тех же самых районах были люди, называвшие его Сержант Милосердие, и многие запуганные, изнуренные болезнями крестьяне, живущие в этих залитых кровью странах, жизнью своей были обязаны этому бесстрашному молодому человеку, шагавшему через ад и несшему смерть в одной руке и сострадание в другой.

Мак Болан был специалистом по операциям в тылу противника, командиром элитной группы коммандос, официально известной как команда «Эйбл». Задачей команды были диверсии, шпионаж, саботаж, убийства и полная деморализация противника — все это она проделывала с высочайшим профессионализмом. Эти бойцы джунглей проникали глубоко в тыл противника, работали на обширных территориях в полном отрыве от тыловых баз, в полной изоляции от передовых частей, а зачастую и друг от друга. Они вели войну на свой страх и риск и выживали лишь благодаря изворотливости и интуиции.

И в среде этих профессионалов Болан считался мастером подобных игр. Феноменальный стрелок, крутой и хладнокровный боец, машина смерти со стальными нервами, безошибочными инстинктами и несокрушимой целеустремленностью — счет ликвидированных им «больших шишек» противника перевалил за сотню, а его, подвиги стали легендой в зоне боевых действий. А потом Палача внезапно отозвали домой: ему дали отпуск по семейным обстоятельствам, ибо вся его семья пала жертвой войны совсем другого рода.

Мак Болан больше не вернулся в джунгли Юго-Восточной Азии.

Джунгли обосновались в его душе, и он привез их домой. Болан похоронил своих родных и начал свою собственную войну против «величайшего врага» на родине.

Это был дерзкий, небывалый вызов даже для человека его опыта и квалификации.

Мак Болан-Палач объявил войну мафии. То была безнадежная война — нелегальная, аморальная, невозможная, — но прошедший все круги ада сержант вел ее с беспримерным мужеством и самоотдачей, так что временами даже начинаю казаться, что у него есть шанс выиграть бесконечную схватку, в которой постоянно терпели неудачу армии полицейских.

Он избрал наступательную тактику и выжил более чем в двадцати сражениях на заранее выбранных им территориях. В своих действиях Болан умело сочетал стратегию блицкрига и приемов партизанской войны в джунглях. Его внезапные нападения приводили противника в состояние полного ошеломления, хаоса и, как правило, враг нес большие потери. Баланс сил, однако, оставался неизменным — Болан сознавал, что борется с гидрой, способной почти мгновенно отращивать новые головы на месте отрубленных.

Опасность угрожала и с другой стороны — полиция весьма раздраженно реагировала на его нелегальные боевые операции и с каждой новой разборкой Болана это раздражение крепло все больше и больше. С точки зрения закона Болан сам стал наиболее опасным преступником в Америке. Информация о каждом его шаге, который становился известным правоохранительным органам, тут же распространялась по всему свободному миру.

Всем было известно, что голова Болана, поднесенная на блюде отчаявшимся главарям «Коза Ностра», сделает совершившего такой подвиг смельчака миллионером. Такова была совокупная сумма более дюжины контрактов, открытых мафией с целью поставить точку на кровавых налетах Мака Болана. И, по мере того, как деятельность этой грозной армии, состоящей из одного человека, продолжалась, росла конкуренция среди охотников за головами. Любой подонок, способный наскрести денег на покупку шестизарядного «сэтердэри-найт спешиал» становился потенциальным врагом и нес постоянную угрозу человеку, чье существование и борьба осложнялись с каждым днем.

У него оставалось еще несколько верных друзей, разбросанных по всей стране, и они охотно предоставили бы ему помощь и убежище, но Болан всеми силами стремился избегать контактов с ними. Он знал, что приносит с собой несчастье, знал, что когда-нибудь мафиози его накроют, и он не имел ни малейшего желания подставлять друзей, заставляя их разделить с ним его неизбежную участь.

Бывали, однако, времена, когда Болан чувствовал, что складывающаяся ситуация перевешивает соображения предосторожности — иногда ставки были слишком велики, чтобы принимать во внимание мотивы личной безопасности. Именно так обстояли дела в Сент-Луисе перед приездом туда Палача.

Его старый партнер по группе «Эйбл Тим», один из немногих оставшихся в живых членов «Команды Смерти», Розарио Бланканалес по кличке Политик, приметил, что в Миссури затевается какая-то подозрительная возня, и дал знать об этом единственному человеку в мире, который смог бы вмешаться в игрище мафии. Известие не особенно поразило Болана. Он уже давно почуял, что Организация затевает очередную крупную аферу в не верящем на слово штате[1].

Но Сент-Луис его настораживал. Прошло не так уж много времени с тех пор как Мак нанес сокрушительный удар по техасской ветви мафии, и теперь город кишел боевиками мафии. Ходили слухи, что сент-луисские головорезы Джерри Чилья должны были составить ядро общенациональной команды охотников за головой Мака Болана. Из разных мест приходили известия, подтверждающие эти слухи. Болану уже доводилось иметь дело с Чилья, и в тот раз Фортуна была на стороне Мака. А то, что сейчас творилось в Сент-Луисе, запросто могло оказаться всего лишь хитрой ловушкой, попыткой заманить его на территорию, где все преимущества будут на стороне мафии.

Мак Болан отнюдь не был бесшабашным сорвиголовой, как это казалось некоторым. Он был бойцом внимательным и осторожным, и именно этим объяснялось то, что он до сих пор был жив. Получив сигнал СОС из Сент-Луиса, он не воспылал энтузиазмом, а лишь обреченно вздохнул. И разборка в Сент-Луисе стала неизбежной. Болан принадлежал к той категории людей, которые умеют смотреть в лицо смерти. Он поехал в Миссури. Но, как он надеялся, конечно же не в качестве жертвы. Он отправился туда как Палач, чтобы проделать работу, которая больше не терпела отлагательства.

Так обстояли дела, когда тихим весенним вечером ничем не примечательный дом на колесах — микроавтобус-фургон фирмы «Дженерал моторс» — свернул с шоссе номер 207, что пролегало к северу от Сент-Луиса, и принялся карабкаться на холм, с которого открывался прекрасный вид на сиявший яркими огнями город, раскинувшийся по обеим берегам реки. Болан припарковал фургон на площадке перед мотелем «Холидэй Инн» и осмотрелся. Через несколько секунд рядом с ним притормозил еще один автомобиль. Из него вылез смуглый, крепко сбитый, небрежно одетый человек и быстро перебрался в фургон Болана. Старые друзья тепло, но сдержанно поприветствовали друг друга.

— Хорошо выглядишь, — сказал Болан со скупой улыбкой.

— Ты тоже, — ответил Бланканалес. — А я уже было решил сваливать. Двое суток здесь торчу.

— Знаю, усмехнулся Болан. — Я двое суток за тобой наблюдаю.

Оба рассмеялись. Смуглый заявил:

— Мне следовало бы догадаться. Я тебя не видел, но, черт возьми, я должен был тебя почуять. И где же ты был?

Болан перевел взгляд на огни мотеля.

— По большей части здесь. Зарегистрировался во вторник. А машину до поры оставил в Берк-сити, пока не выяснил ситуацию.

— Ну и что — за мной чисто? Хвоста нет? — полюбопытствовал Бланканалес.

Болан ухмыльнулся:

— Стал бы я с тобой встречаться, если б за тобой был хвост. Так что там у тебя? Зачем я тебе нужен?

Политик нахмурился.

— Мафиози готовы взять под контроль весь город. И они вполне могут это сделать — есть у них очень хорошая зацепка. И тогда в старом добром Сент-Луисе будет то же самое, что в Чикаго в эпоху Аль Капоне. А роль Капоне будет играть твой дружок Чилья.

— А в чем же состоит зацепка? — спокойно спросил Болан.

— Да забавная здесь сложилась ситуация, сержант. Город не может контролировать свой собственный департамент полиции. Таков закон штата. Полицейские комиссары назначаются губернатором.

Болан нахмурился.

— И они могут за это ухватиться?

— Именно. Тебе что-нибудь говорит имя Ньюман, Чак Ньюман?