Игорь Волгин - Ближний бой

Игорь ВОЛГИН

БЛИЖНИЙ БОЙ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Олег поднялся на пятый этаж, разыскал нужную квартиру и позвонил. Дверь открыл высокий, крепкого сложения мужчина лет шестидесяти, в очках и в рабочем фартуке.

— Олег Беляев? — спросил он.

— Да, это я. Здравствуйте. Вы отец Андрея?

— Он самый. Меня зовут Николай Петрович. Проходите, не стесняйтесь. Тапочки надевайте.

Старик говорил каким-то негромким, подрагивающим голосом, сразу вызвавшим в Олеге смутную тревогу.

Он шагнул в маленькую прихожую. Раскрытая дверь вела в единственную в квартире комнату.

— Андрей еще не приходил? — спросил Олег, снимая ботинки.

Но старик уже ушел на кухню. Переобувшись, Беляев последовал за ним.

Навстречу из кухни вышла девушка лет двадцати. Олег посторонился, пропуская ее. Чуть выше среднего роста, с рыжевато-русыми волосами, шелковистыми волнами спадавшими на плечи, и огромными зелеными глазами, она сразу притягивала взгляд. Лена, невеста Андрея, догадался Олег. Андрей писал ему о ней. Через неделю должна состояться их свадьба. Собственно, на нее и приехал Беляев в Москву из далекого уральского города.

— Так это вы Олег? — спросила она, протягивая ему руку. Беляев, смутившись, пожал ее. — Андрей мне рассказывал о вас, как вы с ним служили в Чечне.

— Да. Он спас мне жизнь.

Девушка промолчала. Олег только сейчас обратил внимание, что она очень бледна.

Старик уселся у окна и взял в руки ботинок. Беляев (опять же из писем друга) знал, что Николай Петрович работает в «Ремонте обуви» и берет работу на дом. Поэтому сапожный запах, фартук и кухня, превращенная в мастерскую, его не удивили. Он присел на свободный табурет и в упор взглянул на старика.

— Что-то случилось? — спросил он. На подоконнике стояла початая бутылка водки.

Старик плеснул себе в стакан немного спиртного и залпом выпил.

— Андрея позавчера убили.

Беляев перевел взгляд на девушку. Скрывая выступившие слезы, она отвернулась и быстро ушла в комнату.

— Вот так, — добавил старик, поставил стакан и вытер рот тыльной стороной ладони. — Выходит, ехал на свадьбу, а попал как раз на похороны.

У Олега сжалось сердце. Он смотрел на старика, не в состоянии до конца осмыслить его слова.

— Выпьешь? — спросил тот.

— Как же это? — опомнился наконец Олег, пропустив его предложение мимо ушей.

— Застрелили во время налета. Бандюг было четверо. Выскочили из машины с пистолетами и потребовали денег. Андрея, говорят, убили сразу. Он даже не успел вытащить пистолет.

Старик принес второй стакан, налил в него водки. Олег машинально отпил. Он знал, что его друг, демобилизовавшись из армии, устроился охранником в обменный пункт. Недолго же он в нем проработал!

— Их поймали?

— Куда там! Застрелили Андрея и еще двоих, забрали деньги и уехали. Хрен их теперь найдешь.

В дверях кухни снова показалась Лена. Она справилась с собой, вытерла слезы. Старалась казаться спокойной, только дрожащий голос выдавал ее.

— В газетах потом писали, что машину, на которой были бандиты, нашли в тот же день, — сказала она. — Это была угнанная машина. И еще писали, что они взяли свыше двухсот тысяч долларов и почти триста миллионов рублей.

Старик невесело усмехнулся:

— Хороша пожива!

— Сколько, ты сказала? — Олег взглянул на Лену. — Триста миллионов?

— Дело в том, что за несколько минут до ограбления к обменному пункту подъехала инкассаторская машина, — объяснила девушка. — Бандиты нагрянули в тот момент, когда в нее переносили деньги. Сначала они убили охранника обменного пункта, то есть Андрея, потом человека с инкассаторской машины, а потом еще и шофера.

— Так что они выпотрошили и обменный пункт, и машину, а в ней, стало быть, тоже имелись деньжата, — сказал старик. — Двести тысяч долларов и триста миллионов рублей! Не шутка! Сейчас куда за меньшие деньги убивают. Чуяло мое сердце, эта его работа добром не кончится…

Старик продолжал бормотать, но Беляев его не слышал. Ему вспомнилась предгрозовая южная ночь, озаряемая разрывами снарядов и слепящими прочерками трассирующих пуль. Их взвод держал оборону улицы. «Духи» вели огонь из полуразрушенного дома. Олег периодически отвечал автоматной очередью. Нестерпимо саднило плечо, задетое пулей.

— Еще пятнадцать минут! — кричал ему в ухо молоденький лейтенант. — Если за пятнадцать минут ни до кого не дозвоню…

Свист снаряда завершился взрывом где-то совсем рядом. Грохнуло так, что заложило уши, а потом, когда Олег и лейтенант посмотрели направо, то увидели три изувеченных трупа. Это были их товарищи, еще минуту назад оборонявшие с ними улицу.

— Товарищ лейтенант, надо отходить! — крикнул сержант Демиров. Сквозь бинты на его голове сочилась кровь. — К «духам» подошло подкрепление! Я видел их там! Их много!

Снова свист. Беляев, лейтенант и Демиров нагнулись. На этот раз прогрохотало позади.

— Шпарят реактивными! Нам и пяти минут не продержаться!

Впереди опять показались «духи», и Олег саданул по ним очередью, а когда обернулся, то увидел, что лейтенант, с остановившимся взглядом и кровавой раной над глазом, медленно заваливается набок. Рядом корчился, кашляя кровью, Демиров. Помочь ему было некогда, «духи» лезли вперед.

Израсходовав оставшиеся патроны, Олег отцепил пустой рожок и полез в сумку за другим. И в этот момент левый бок будто бы обожгло. Олег опустился на асфальт и застонал. Сжав зубы, он все же вставил новый рожок в автомат. Но выстрелить не успел. Мучительная боль пронзила весь его организм, и он потерял сознание…

Ему показалось, что прошла вечность, когда он вновь открыл глаза. Голову продолжала сотрясать боль. Оглядевшись, Беляев понял, что находится на той же улице. Взвод, или, вернее, то, что от него осталось, отстреливался от наступающих «духов». Рядом взорвалась граната. Вспышка резанула по глазам, а грохот смял мозги в лепешку.

— Олег, пошли, отходим, — услышал он совсем близко чей-то голос. — Ты можешь идти?

С трудом повернув голову, увидел наклонившегося над ним Андрея Черкасова.

— Попробую, — прохрипел Олег, сплевывая кровь.

Они двинулись вдоль улицы, прижавшись к серой, выщербленной пулями стене. Андрей почти нес его. Рядом шли еще трое. Или четверо? Олег не помнил, сколько их осталось. Они брели наугад, стараясь уйти, затеряться среди темных развалин. Было бы счастьем наткнуться на блокпост. Но они не знали, где он находится. Город был незнакомый, их перебросили сюда, в самое пекло, два дня назад из Очхой-Мартана.

Стреляли, казалось, со всех сторон. Когда они перебегали площадь, голень Олега внезапно пронзила острая боль и он упал. Андрей остановился и поднял его. Вместе с болью Беляева охватило какое-то давящее оцепенение, ему вдруг стало все равно, хотелось, чтобы его оставили в покое, — лечь бы да лежать.

— Не надо, отпусти меня, — прошептал он.

— Держись, — почти со злобой отозвался Андрей.

Он отволок Олега в стенную нишу разрушенного бомбежкой дома. где их дожидались остальные бойцы. Отсюда они двинулись в глубь развалин, в темноту, спотыкаясь о плиты и какие-то балки. Андрей нес его, взвалив на спину. Над самым ухом раздавалось его прерывистое дыхание.

Олег не помнил, как они добрались до людей. Это были русские, они жили в подвале. Тут стояли какие-то вещи, тюки, кровати. Света не было — кроме того, что иногда врывался в подвал из узкого окна под потолком. Беляев очнулся. Его лицо протерли влажной тряпкой. Кто-то поднес к его запекшимся губам кружку с водой. Вода! О такой роскоши он не мог и мечтать. Олег глубоко вздохнул, переводя дыхание, и вновь боль напомнила о себе. Бок превратился в сплошной кровоподтек, голова была как чугунная, холодный озноб прокатился по всему телу.

Андрей уложил его на расстеленную у входа телогрейку. Как в полусне, доносились чьи-то голоса. Люди, находившиеся в подвале, просили солдат уйти. Если чеченцы узнают, что они приютили военных, то всех их ждет смерть.

— Слышишь, Олег? — Андрей потряс его за плечо. — Надо двигать отсюда. Они говорят, что здесь недалеко есть блокпост.

Беляев приподнялся. В слабом свете, проникавшем из окна, он увидел сидевших у стен стариков. Бледные, испуганные, с черными провалами глаз, они показались ему все на одно лицо.

— Подымайся! — Андрей попытался приподнять его, но бок вдруг напомнил о себе такой болью, что Олег снова провалился в темноту.

И почти в тот же миг кто-то наступил на него. Боль вернула сознание. Олег разлепил ресницы. В подвал ворвался чеченский подросток — парень лет пятнадцати, в камуфляжной форме, с «Калашниковым» через плечо.

— Аллах акбар! Смерть русским! — раздался пронзительный вопль, и тишину разорвал грохот.

Подросток лупил непрерывной очередью по людям, скопившимся в подвале. Первыми погибли солдаты, которые пришли сюда с Олегом. Они не успели вовремя среагировать на появление пришельца, к тому же находились ближе всех к двери. Затем настала очередь стариков. На серые потрескавшиеся стены выплескивалась кровь. Пули с треском рикошетили от стен.