Сергей Седов - Сказки несовершенного времени (без иллюстраций)

Сергей Седов

Сказки несовершенного времени

Жила на свете девочка по имени Света. А квартира ее была на последнем этаже. По вечерам, сделав уроки, она садилась у окна и смотрела на небо. Смотрела, смотрела: Засмотривалась так, что не замечала, как пролетало Время. Когда она обнаруживала, что уже утро, и начинала собираться в школу (учебники, пенал, дневник- все такое), мама говорила ей:

- Ну что ты, какая школа? Ты давно выросла, окончила университет, аспирантуру, работаешь аудитором в Счетной Палате, у тебя двое детей: сын Юрий и дочь Кассиопея.

Жил один человек. Он работал премьер - министром. А после работы шел в лес. Обнимал березки, слушал дубы, катался по травке. Когда замечал какой - нибудь цветок, подходил к нему и спрашивал:

- Можно тебя сорвать?

И цветок ему отвечал:

- Нельзя!

Жил один человек. Все свободное время он проводил с удочкой на берегу реки. Никто никогда не видел, чтобы он кого - нибудь поймал. Никто не видел, чтобы у него когда - нибудь клевало! Это потому что ловил он рыбу без наживки и даже вообще без крючка. А вот поплавок у него был, и грузило тоже. Другие рыбаки приставали к нему с дельными советами. Но он отшучивался и продолжал неподвижно сидеть, глядя на поплавок.

Один раз человек все - таки попробовал ловить как все, но ему это не понравилось и он вернулся к своему способу.

Если вы увидите его, сидящего на берегу, то скорее всего, не узнаете. Но вам обязательно захочется сесть рядом и помолчать. Кстати, зовут его Михалыч.

Жил когда - то человек. Он работал парикмахером у императора. Стриг его и брил. (В давние времена императоры подстригались каждое утро). Человек наш был никудышним специалистом. Стриг плохо, а брил - еще хуже. Посмотрев на себя в зеркало, император приходил в ярость, звал палача и приказывал немедленно отрубить парикмахеру голову. Но палач был еще хуже специалист, чем парикмахер: не мог даже топор поднять, не говоря уже о том, чтобы кому - нибудь что - нибудь отрубить. Поэтому, как рассказывают хроники, император ходил все время с неровной укладкой и следами порезов на подбородке, а у придворного парикмахера на шее не было ни одной царапины.

Жил один человек. Каждую среду, летом и зимой, в любую погоду, даже когда штормило, он выходил на берег, снимал одежду и уплывал в океан. Плыл он долго: иногда - час, иногда - два, хотя это было опасно: у него могло свести ногу, он мог утонуть… Но человек плыл и плыл, несмотря на усталость, до тех пор, пока не встречал в океане дельфина. Только после этого человек разворачивался и плыл обратно к берегу. А дельфин спешил к своим сородичам, чтобы сообщить им, что сегодня среда.

Жил один человек. Он часто ходил на охоту и стрелял - мимо белки, мимо зайца, мимо оленя… Испуганные звери разбегались куда глаза глядят. А потом, отдышавшись, страшно радовались, что остались живы и чувствовали себя заново рожденными.

- Представляешь, - рассказывал человек своей жене, - Сегодня промахнулся всего на три сантиметра - это когда в оленя, а в белку - и вовсе на один!

- Но ты же мог попасть! - всплескивала руками жена.

- Что ты, что ты! - успокаивал ее муж, - Я стрелять умею!

Один солдат был бессмертный. Он все время воевал. И его часто убивали: то саблей, то штыком, то картечью. А ночью на поле сражения приходила Смерть.

- А - а - а! - говорила она, - Бессмертный! Ну - ну…

И шла дальше.

А у солдата после этих слов затягивались раны, жизнь возвращалась. И он, довольный, снова шел воевать. Но уже не в ту армию, где служил прежде, а в другую, вражескую - для разнообразия.

Один пес каждый день выходил на прогулку со своей хозяйкой. И как только выбегал из дома, сразу находил во дворе палочку, приносил хозяйке и говорил:

- Брось, пожалуйста!

- Нет, нет, нет! - мотала головой хозяйка, - Хватит, надоело, каждый день одно и тоже!

- Неправда! - возражал пес, - Палочки всегда разные! То березовая, то кленовая! Дубовые тоже бывают. Иногда они близко летят, а иногда - далеко - далеко, замучаешься искать.

- Я слышала это уже тысячу раз! - отвечала хозяйка. - Можно мне спокойно погулять? Вон смотри, спаниель носится как угорелый безо всякой палочки и не пристает к своей хозяйке.

- Ну пожалуйста! - умолял пес. - В последний раз!

- Последний раз уже был вчера! - не сдавалась хозяйка.

- Значит, нет? - Нет! - Никогда? - Никогда!

Пес покорно вздыхал, ложился на траву или на снег, прикрывал ухом правый глаз и думал:

- Сейчас бросит.

И она бросала.

Жил на свете людоед, который никогда не ел человеческого мяса. У него было редкое заболевание желудочно - кишечного тракта и люди были ему противопоказаны.

- Ерунда это все! Съешь, попробуй! - приставали к нему друзья - людоеды на корпоративных вечеринках.

- Ну, да! - отвечал людоед, - А потом тошнота, рвота, сыпь… Нет уж, я лучше огурчик, вот… грибочек… икорочки…

Один царевич искал себе невесту, как советовал царь - батюшка. Утром выходил на опушку, натягивал тетиву и стрелял в любую сторону.

- Где стрела упадет, - учил царь батюшка, - Там и невесту ищи.

Шел царевич за стрелой и находил ее на болоте. А в болоте, известное дело, одни лягушки водятся.

Царевич выбирал одну, покрупнее, и брал замуж. Но только жизнь у них с самого начала не залаживалась. А ближе к вечеру молодая и вовсе мужа бросала, бежала в родное болото. Это ведь только в сказках: лягушка - не простая лягушка, а в жизни…

Один лесной паук был художником. Ткал не простую паутину, а настоящие картины. Получалось у него очень талантливо и оригинально. Мухи тучами слетались на вернисаж модного художника. Самые горячие поклонницы с восторгом врезались головой прямо в паутину. Паук съедал не всех: одну - двух, остальных отпускал на свободу.

- Прилетайте, - говорил, - дня через четыре. Будет на что посмотреть. Есть у меня один замысел, но я его пока вам не буду раскрывать.

Обретался на небесах один бывший полководец. Фельдмаршал. Внимательно смотрел на землю, как там войска без него воюют. А воевали, конечно, неважно. С новым - то фельдмаршалом.

- Ну куда ж он третий - то полк послал - в штыковую атаку, - рано, в резерве бы попридержать! А конница - она же в лесу не развернется! Ну и полководец! Ни стратегии, ни тактики… Вот, уже отступают… Паника началась. Нет, не могу на это смотреть. Эх, Господи, зря ты меня забрал, я бы дело выправил.

- Тебе же ядром голову оторвало, - отзывался Господь, - Что ж я мог поделать? Не нужно было в самую гущу лезть, да еще на белом коне!

- Был грех, - соглашался фельдмаршал, - Любил, чего скрывать, чтоб в самую гущу, да на белом коне! И чтоб пули свистели, ядра рвались.

- Ваше высокородие! - Раздавался голос новопреставившегося. Узнаете меня?

- Кузькин! Четвертого гвардейского первой роты унтерофицер?

- Так точно! Эх, ваше высокородие, и как же мы вас любили! Особенно когда вы в самую гущу, да на белом коне! Такое находило воодушевление - кого угодно могли победить! А с нынешним проиграем! Столько наших полегло - и все зря!

- Господи, - не выдерживал Фельдмаршал, - Отпусти! Хоть на полчасика!

- Что ты, что ты, не могу! Против законов природы.

- Но ведь наши гибнут!

- Ну как ты там с оторванной - то головой?

- Приставь как - нибудь, яви чудо!

- Ну не знаю, не знаю, - колебался Господь, - На полчаса - нет, максимум три минуты.

- Ладно! Только быстрее, Господи, быстрее, а то поздно будет, бегут ведь уже!

И фельдмаршал появлялся на белом коне в самой гуще сражения. Воодушевленные полки переходили в атаку, вмиг разбивали дрогнувшего неприятеля и кричали ура!

А фельдмаршал со слезами на глазах уже обнимал Всевышнего:

- Прости, я раньше в тебя не очень - то верил, а теперь вижу, ты и в самом деле, БОГ!

Жил в Америке один боксер, очень добрый. Бил так, что соперник сразу оказывался на полу. Потом еле - еле поднимался (на счет 9) и стоял, качаясь, перед нашим добрым боксером. Тот обнимал соперника аккуратно и спрашивал:

- Ну что, плохо дело?

- Угу - у - у! - кивал соперник побитой головой.

- В ушах звенит? Перед глазами круги? Ноги ватные?…

- Точно! - шептал соперник разбитыми губами.

- Прости, но ты сам виноват. О защите не думаешь. Левую руку низко держишь. Да и реакция у тебя… Тренеру скажи, пусть поработает над этим. Мышцы тоже надо подкачать, а то вот ты бьешь со всей силы, а мне хоть бы что - разве это дело?

Жил в Европе один великан. Он был немного подслеповатый. Шагал по скоростному шоссе осторожно. И все - таки, из под его босой ступни то и дело раздавался характерный треск.